На стене столовой висело меню. В нем значились и "кисель фруктовый", и "мясо отвар-ное", и множество других полезных и пита-тельных блюд. В реальности же "мясо отварное" оказывалось склизким вареным салом, посколь-ку все мясо регулярно разворовывалось офице-рами и сверхсрочниками. До сих пор не знаю, какой же вкус у вареного сала. Я ни разу не под-дался слабости и не попытался запихнуть в себя эту мерзость, предпочитая чувство голода. Ки-сель представлял собой тягучую фиолетовую массу. Мне вспоминается один оригинал, кото-рый вываливал кисель в так называемые щи, крошил туда хлеб и, размешав, ел получившую-ся бурду. Для чувства брезгливости армейская жизнь не оставляет места. От него нужно избав-ляться любыми средствами. Не дай и не приве-ди, если сослуживцы заметят - со свету сживут!
Поэтому виияковская кормежка с котле-тами, компотом и прочими кулинарными изыс-ками вызывала у меня непреходящее чувство благоговения. Я искренне не мог понять моря-ков, которые недовольно ворчали при виде та-кой роскоши.
Вернемся к бедным чадам и сердоболь-ным мамашам. В соседней с нами группе учился сын заместителя командующего воздушно-де-сантными войсками - высокий унылый индиви-дуум с лошадиным ликом и покатыми плечами. Звали его Андрей. Нет сомнений, что батя Анд-рея смог бы посостязаться в лихости с лучшими джигитами Шамиля. Но сынок подкачал.
На физподготовке все мы должны были выполнять определенный комплекс упражнений на перекладине - "угол", "выход силой" и сколь-ко-то подтягиваний. Не могу сказать, что в ВИИЯ нас принимали по принципу атлетическо-го совершенства. Мне самому этот "выход си-лой" доставил немало горьких минут. Но оказа-лось, что дело там, в сущности, не в силе, а в технике.
До турника Андрей кое-как еще допры-гивал. Он даже делал попытки подтянуться - от усилий по длинному телу волнами пробегали слабые судороги. Слегка покачиваясь на сквоз-няке, Андрей несколько секунд обессилено ви-сел на вытянутых руках, после чего мешком плюхался на землю.
Так вот, Андрюшина мама проявила не-дюжинное упорство, пытаясь подкормить свое страдающее дитя. Спустя, примерно, месяц после начала занятий поток респектабельных дам с кошелками у забора ВИИЯ иссяк – оче-видно, они смирились с жестокой реальностью. Мамаша Андрея, я думаю, прошла суровую школу жизни в далеких гарнизонах, и не так-то легко отступилась от своей цели. Каждый день после обеда ее можно было видеть в самом ук-ромном и неприметном уголке окружавшего ВИИЯ забора. Это место просматривалось из од-ной-единственной точки, а именно, из окон кафе на первом этаже административного корпуса. С присущей ему скромностью Андрей умалчивал о такой прибавке к казенному пайку. Думаю, он просто следовал библейской заповеди: "Не вве-ди во искушение". Наверное, сын генерала сжи-рал принесенную добычу, закрывшись ночью в туалете, а может быть, под одеялом, не знаю. Во всяком случае, ни с кем из товарищей он не де-лился.
Случилось так, что мою группу послали в наряд по кухне. Да, читатель, да. При всех своих диковинных и необычных порядках ВИИЯ все-таки оставался военным заведением. Поэтому примерно раз в два месяца каждая группа от-правлялась в наряд по кухне. Для полного ком-плекта нам недоставало одного человека. В ка-честве пополнения из соседней языковой груп-пы был прикомандирован Андрей. Наряд начи-нался с шести вечера. А чтобы подкрепить себя перед тяжкими трудами, мы зашли в кафе отку-шать сметаны и других вкусностей. И здесь кто-то обратил внимание на несколько необычную суету у виднеющегося из окна забора. С удиви-тельной для него сноровкой Андрюша перета-щил через металлическую решетку здоровенную сумку и шустро скрылся за кустами.
Пока мы работали на кухне, ребята не-сколько раз прозрачно намекали Андрею, что неплохо бы ознакомиться с содержимым таинс-твенной сумки. Но то ли по нутряной жадности, то ли в приступе внезапного отупения сын гене-рала-десантника упорно делал вид, что не пони-мает, о чем идет речь.
Терпение лопнуло. Ему сделали темную. В лучших традициях пионерского лагеря, только побили всерьез.
Я, конечно, участия в этой карательной акции не принимал. Не было сомнений, что Андрей непременно заложит всех. А в таком случае первый спрос с командира. Поэтому во время кошмарной расправы я мирно сидел на низенькой скамейке под окном кухни, ничего не зная и ничего не ведая. О чем я впоследствии честно доложил начальнику курса, майору Лету-нову. Мол, рад бы изложить подробности ЧП, но не в курсе, в чем и искренне каюсь.... При всех своих недостатках Летунов был мужиком. Ра-зобрав в тиши своего кабинета немногочислен-ные подробности происшествия, которые уда-лось прояснить из невнятной жалобы Андрюши (кроме него, как оказалось, никто об этом деле и слыхом не слыхивал), майор вздохнул и, строго глядя на меня, молвил: "Не тронь говно, вонять не будет". На этом разбор кошмарного избиения закончился.