4
Войдя в дом, Элен вознамерилась незамеченной проникнуть в свою комнату. Не тут-то было! Леди Монт, торжественно-нарядная, встретила ее на верхней ступеньке лестницы словами:
— Девочка моя, поздравляю!
— С чем, дорогая?
— С первым в твоей жизни трудовым днем! Сегодня ты стала совершенно самостоятельным человеком.
— Ясно. Спасибо, Барбара, только умоляю: никаких вопросов! Пока я не скину с себя эти отвратительные тряпки — ни слова не скажу. Я так вошла в образ девицы из трущоб, что и веду себя соответственно.
Элен тут же, на лестнице, стала сбрасывать с себя ненавистную одежду. Жакет метнула вправо. Юбка, брошенная молодой сильной рукой, чуть не угодила в старую леди.
Та, кстати, не без удовольствия наблюдала за резвыми движениями внучатой племянницы. Когда девушка предстала перед ней в одном белье, леди Монт с улыбкой произнесла:
— Теперь мы, наверное, можем, наконец, поговорить?
— Ни в коем случае! Только после полного очищения! В душ!
Мылась Элен долго и тщательно. Терла лицо так, будто задалась целью содрать оскверненную уродством кожу. Тетушка, снедаемая любопытством, что-то пыталась спросить из-за двери, но шум водяных струй заглушал ее голос.
Элен выключила воду, и в неожиданно наступившей тишине нестерпимо громко прозвучал вопрос:
— Так удивила ты его?
Закутавшись в ослепительно белый махровый халат, Элен вышла из ванной комнаты.
— Не то слово, дорогая! Так удивила, что он до сих пор, полагаю, не пришел в себя.
— Вот видишь, как все славно получилось! — возликовала леди Монт. Она окинула свою любимицу сияющим взглядом. Господи, как прелестно это дитя!
— Барбара, ты чему меня всегда учила? Терпение, терпение и еще раз терпение. Сейчас твоя очередь терпеть. Оденусь и расскажу все по порядку. Кстати, я есть хочу. С утра ни крошки во рту не было. Я, понимаешь ли, привыкла удивлять на голодный желудок.
— Это прекрасно! — воскликнула пожилая дама.
Элен вправе была поинтересоваться, чему дана столь восторженная оценка: голоду или традиции выходить на дорогу большого обмана, не сделав даже глотка кофе?
— Жду тебя в столовой! Мы приготовили тебе сюрприз.
«Мы приготовили» у леди Монт означало, что ее идею воплощали в жизнь Сара и Рут.
В столовой Элен ждал красиво сервированный на три персоны стол. Праздничный обед!
— Ба, нас трое?
— Я предполагала, ты придешь со Стефани. Кстати, что это ты так рано заявилась? А, понимаю: коллеги решили тебя пощадить ради торжественного случая…
— Да, Барбара, они такие. Им бы только кого-нибудь пощадить… Меня кормить в этом доме будут?
— Друг мой, мы ждали тебя позже. Я приготовила твой любимый винегрет по-лейпцигски.
— Ура! Раки мне, фрикадельки тебе.
— Ешь пока салаты, моя милая. У нас шампанское! Ради такого случая гуляем!
— Барбара, милая, ради какого, извини меня, случая?
— Элен, прекрати, не порть мне праздник. Моя маленькая девочка стала взрослым, самостоятельным человеком. Как ты думаешь, наверное, нам надо поставить в известность твоих родителей? Пусть хоть, узнав об этом, они почувствуют, что сами уже не дети… А Чарлз, бедный Чарлз, доживи он до этого дня, как бы порадовался…
Элен изобразила на лице грустное сомнение.
— Ба, не надо о дяде Чарлзе… Даже хорошо, что он не дожил до этого дня. — Столь туманно выразив свои соображения, Элен потянулась к салатнице.
— Подумай, девочка, что ты говоришь! — Леди Монт возмутилась так, что пришли в трепет шелка ее одежды.
— Ты не так меня поняла, Барбара. Я хотела бы оградить дядю от неприятностей, потому-то и радуюсь, что его уже нет с нами.
— Элен, ты же у меня добрая, хорошая… Попытайся выражаться яснее.
Обе собеседницы никак не могли выбраться из словесной пучины на ровную гладь содержательного разговора. Сложность несоответствия: тетя торопилась радоваться, а внучатая племянница не торопилась огорчать.
— Моя дорогая тетушка Барбара, твоя непутевая Элен изгнана с позором со службы и теперь является безработной. Ты огорчена? Вспомни, Ба, ты ведь совершенно не хотела, чтобы я работала, да еще в мастерской мистера Джексона, ты призывала меня работать над собой. Вот прямо сейчас и начнем…
Леди Монт молча переваривала полученную информацию и наконец произнесла с тяжелым вздохом:
— О, как изменились времена! Подумать только, человека выгоняют со службы лишь за то, что он посмел кого-то удивить, да?
Элен раздумывала над причудливо поставленным вопросом. Пожалуй, утвердительный ответ не будет слишком противоречить истинному положению вещей.