– Дедушка знал, что я никогда не решусь взять отпуск, – продолжила Пейдж. – Он хотел, чтобы я отдохнула хотя бы неделю, что я и пытаюсь делать. Оказалось, на Гавайях проще расслабиться, чем дома.
– На Гавайях все проще. Это состояние души.
Мано рассмотрел возможные варианты проведения сегодняшнего вечера и решил, что он не против того, что Пейдж была медсестрой. Пока она позволяла ему брать инициативу в свои руки, ни разу не предложив помощь, когда он не нуждался в ней. Может, то, что она медсестра, не так уж и плохо. Если у них что-нибудь получится, она сможет потереть ему спинку в душе…
Мано подавил коварную улыбку и задумался над тем, что делать дальше. Ему не хотелось отпускать Пейдж так рано. Скоро должно было начаться шоу фейерверков, но самый лучший вид на него открывался с балкона его собственного номера. Обычно Мано никого не приглашал в свое святая святых, но ему почему-то захотелось сделать исключение для Пейдж и пригласить ее к себе наверх. Он мог бы предложить ей насладиться десертом и грандиозным зрелищем. Только согласится ли она?
– Вам нравится фейерверк? – спросил он.
Глава 3
Пейдж думала, что ее пентхаус был самым шикарным в этом отеле.
Пока не переступила порог номера Мано.
Его жилище было очень просторным и современным. Каждая деталь, начиная от ламп на потолке и заканчивая абстрактными полотнами на стенах, подчеркивала элегантность и мужественность человека, живущего здесь. Пейдж с восторгом рассматривала белоснежные мраморные полы, диваны, обитые светло-серой кожей, и стеклянные столы, которые стояли на едва заметных металлических опорах и, казалось, парили в воздухе. Почти минималистский дизайн на первый взгляд казался незатейливым, но в него была вложена огромная сумма денег.
Тут не было ничего вычурного, никаких цветочков в горшках, рюшек или безделушек. Казалось, все продумано до мелочей, даже крючок для собачьего поводка. Пейдж подумала, что такой минимализм в интерьере задуман специально для того, чтобы не доставлять лишних проблем владельцу жилья, который мог не увидеть и случайно задеть какую-нибудь статуэтку или фоторамку.
Но все же почему он пригласил ее к себе? Пейдж с пониманием отнеслась к его приглашению разделить с ним ужин, но она не знала, что и подумать, когда он предложил подняться к нему в номер, чтобы посмотреть шоу фейерверков и отведать их самый популярный десерт. Может быть, она была права, когда подумала, что их сегодняшняя встреча больше похожа на свидание, а не на проявленную вежливость по отношению к одному из ВИП-клиентов?
Мано снял ошейник с Хоку, и пес затрусил к своей подушке в углу гостиной и занялся своей любимой косточкой.
– Шоу фейерверков, которое мы проводим каждую субботу, является нашей давней традицией, которую придумали еще мои дедушка с бабушкой. – Мано снял пиджак и бросил его на спинку кресла. – По иронии судьбы, самый лучший вид на это зрелище открывается именно из моего номера.
Услышав его слова, Пейдж прикусила губу и последовала за ним на балкон. Мано был прав, потому что вид из его номера оказался самым лучшим.
– Жаль, что вы не можете насладиться этим шоу.
– Почему же, – возразил Мано, ухватившись за поручни и всматриваясь в темные воды океана, словно он мог видеть их на самом деле. Пейдж захотелось снять с него очки, чтобы увидеть его глаза. Она понимала, почему он их носит, но ей казалось, что он прячет за ними часть себя. – Я видел это шоу, когда был помоложе, – продолжил Мано. – Я уже говорил, что потерял зрение в семнадцать лет, так что у меня остались воспоминания. Я могу сидеть на террасе и слушать салют и радостные возгласы толпы. Запах дыма в воздухе помогает мне воскресить переживания из прошлого. Так что я могу обойтись без того, чтобы видеть это зрелище.
Пейдж хотелось расспросить Мано о произошедшем с ним, но благодаря работе в военном госпитале она знала, что нельзя давить на человека, чтобы узнать, что с ним случилось. Он сам расскажет свою историю, но только тогда, когда будет готов поделиться ею.
В дверь позвонили.
– Кажется, это десерт, – сказал Мано.
– Пойду открою, – ответила Пейдж. Конечно, Мано мог сам открыть, но у нее тоже были руки и ноги.
У двери стоял мужчина с тележкой, на которой возвышалось серебряное блюдо под крышкой, как в старом добром кино.
– Добрый вечер, мадам. Куда поставить десерт?