Олеся отдала честь — Есть отрыть землянки и ямы. А чем нам укреплять стены в землянках и из чего мы стены сортиров и крыши будем делать? Плотницкого инструмента у нас нет. Пилы на тросиках такую нагрузку не обеспечат — бревен нужно много.
— Инструмент постараемся прихватизировать. И обеспечьте по периметру секреты с пулеметами, для чего опять же окопчики с уклоном в блиндажи пусть готовят. Хорошо, что лопатки есть у каждого. Ты, Олеся, проследи, чтобы родник расчистили, боюсь воды в нем малова то на такое количество людей. Мы можем задержаться, так что не беспокойтесь. Наши рации в лесу на десять-двенадцать километров берут, по мере удаления буду выходить на связь для определения крайней зоны приема в сторону Логойска. Все, обеспечь порядок, надеюсь истерик никто закатывать не будет. Не в первой все-таки. Хотя десяток человек из нашей бригады с нами в первый раз. Присмотри за ними. Целовать не буду, а то на нас все пялятся.
Чуб помимо автомата взял снайперку, Рэмбо пулемет. Ариец подумал и решил вооружиться тоже как Красноперец, не зря же говорят, что пара хороших снайперов роту остановят. А также использование снайперов в парах позволяет им: эффективнее обеспечивать взаимную безопасность; правильно распределить время активной работы за счет распределения нагрузки; развертываться, находить и уничтожать цели быстрее; уменьшает психоэмоциональные перегрузки.
Проводив взглядом будто растворившихся среди деревьев товарищей, Хан спросил стоявшего рядом японца — Представляешь, Иоширу, ты вполне можешь в этом времени с своими живыми предками увидеться, правда для этого придется в Японию смотаться.
— Так и ты, Хан, как и все остальные тоже могут своих родных повидать.
— У нас, Иоширо, мало кто свою родословную знает. Это у евреев и кавказцев почему-то предков и дальнюю родню чтут и знают свои корни. Я татарин и то знаю своих предков к сожалению только на три поколения.
Олеся подошла и отдала приказ — Прекратили вола за яйца тягать. Хан, берешь своего друга, пулемет и выдвигаетесь метров за двести от поляны в сторону Логойска. По очереди копаете окоп, который можно превратить с помощью бревен в блиндаж. Смотри, чтобы сектор обстрела из будущего блиндажа перекрывал все возможные подходы.
— Слушаюсь — отвернувшись в сторону, Хан пробурчал — Меня только учить! Нашли первогодка.
Вот уже сорок минут велось наблюдение за дорогой, ведущей от Логойска на север. Пока сюда добирались, издалека взглянули на деревню Нивки, находившуюся в десяти километрах от поляны. Несколько дворов не впечатлили, деревенька еще в самом становлении. Судя по одежде селян, трудившихся на огородах, попали путешественники во времени не ранее девятнадцатого века, что уже было неплохо.
Дорога была пустынной. Вдруг в придорожных кустах началось какое-то шевеление. Наведя туда бинокль, Андрей увидел выглядывающие головы каких то голодранцев, которые также сидели в засаде и это занятие им видно наскучило.
— Внимание, придорожные кусты на два часа! — сказал Строев и в указанное направление направились бинокли двоих бойцов.
— Похоже их пятеро! — задумчиво произнес Чуб — Никого больше в округе не наблюдаю.
— Подтверждаю! — веско обронил Рэмбо — А нет, еще одного вижу, левее метров пятьдесят. Возможно этот вооружен огнестрелом и прикрывает своих подельников. Внимание! С севера двигается конная повозка, в ней кучер и один пассажир.
Действительно, неспеша пара лошадей тащила настоящую тачанку, только без пулемета, покрытую лаком и с откидным кожаным верхом. Подрессоренная повозка извозчичьего типа плавно покачивалась, пассажир видно дремал, развалившись на заднем сиденье.
Строев махнул рукой — Выдвигаемся ближе к бандитам, себя до поры не обнаруживать.
Когда лошади поравнялись с кустами, в которых сидели местные разбойнички, сразу двое мужиков бросились к лошадям и схватили их за уздцы. Остальные кинулись на пассажиров с дубинами в руках. Шестой с древним карамультуком подобрался сзади и наставил свой огромный ствол на путников — Сдавайтесь, вон из телеги! Да побыстрее, гоните денежку, лошадок мы тоже заберем.
Кучер хотел огреть кнутом одного их тех, что держали лошадей, но ему в спину ударили дубиной, сшибив наземь. Пассажир, пожилой хорошо одетый господин выскочил с револьвером в руке, но от удара еще одной дубина хрустнула кость и рука безвольно повисла вдоль туловища.
Револьвер упал в пыль и на него тут же наступила нога в старом латанном сапоге — Ну что, барин! Молись! Мы к тебе по-хорошему, а ты в нас хотел из пистоля своего стрелять! Ша, погулял ты на белом свете, кровь крестьянскую попил и хватит. Пришла твоя очередь держать ответ перед Богом за свою красивую жизнь! Пока ты вкусно ел и сладко спал твои крестьяне лебедой наверняка питались!