Уменьшая внешнее давление, люди расширяют тем самым область убеждения и не будут знать навязанной необходимости (приказы). Говоря по-просту, каждый должен делать то, что хочет, но он должен понимать, почему он должен делать то, а не другое. В настоящее же время мы видим, в общем, совершенно обратное.
«Повинуйся Богу», говорит нам церковь, «или ты будешь гореть в вечном огне» и напуганное воображение темной толпы заставляет ее приносить всякие жертвы лишь бы избежать такого печального будущего.
«Повинуйся законам», говорят вам властители всех видов, — монархисты или республиканцы, правители по божественному праву или божественные по своему праву. А мы не можем даже противиться; полиция цивилизованных государств организована через чур хорошо.
«Повинуйся долгу, т.-е. праву собственников», говорит нам буржуазное общество, «или я уморю тебя голодом», — это — очень убедительно и заставляет покоряться.
«Повинуйся чести, т.-е. бойся утратить уважение других людей, возмущаясь нелепыми обычаями: заставляющими женщину отдаваться мужу, против которого восстает все ее существо; заставляющими человека стрелять в своих умирающих от голода братьев; заставляющими человека осуждать то, что оправдывает его совесть и оправдывать то, что он может только осуждать.
«Во что бы то ни стало сохраняй внешность («лицо» у китайцев) для того, чтобы скрыть внутреннюю порчу нашей организации», кричит в своей агонии умирающее общество. Все порабощены в этом обществе, так как никто не может делать того, что ему диктует совесть. На этом мы и основываем ваши величайшие надежды на лучшее будущее.
Оценка совокупности экономических отношений, оценка этих отношений в целом по их действительной стоимости, по может ускользнуть от людей: все указанные выше явления, постоянно напоминая о себе, не могут не внедриться в сознание индивидуумов.
Невежество и неспособность людей оценивать положение надлежащим образом, заставляет их подчиняться воздействию мрачных, непонятных сил власти и принуждения, но с появлением сознания, под влиянием внешних факторов этому настанет конец.
Все победы буржуазной морали сегодняшнего дня превратятся назавтра в ее поражение.
Отечество. Честь.
Христианство, приспособленное к признающему и оправдывающему собственность общественному строю, даже это христианство совершенно чуждо понятиям отечества и чести. В Евангелии нет слова честь. Быть может, было бы интересно выяснить происхождение этих двух принципов современного общества, но в настоящем кратком очерке пришлось бы посвятить такому изысканию слишком много места. Итак мы ограничимся одними только выводами, не вдаваясь в исследование вопроса. Что представляет из себя в сущности отечество'? Что та часть внешнего мира, в которой мы появились и частью которого мы являемся.
В этом смысле мы не можем отрицать отечества (родины), не можем опровергать необходимости оказывать этой части окружающей нас среды некоторое предпочтение перед какой-либо другой средой.
На нас лежит отпечаток этой среды и чем более силен этот отпечаток, тем более сильна эта среда и коллективная личность (национальность).
Сильные, что либо новое вносящие в жизнь, личности всегда высоко ценятся. Это общее правило относится и к обществам. Действительно, ничто так не безлично, как физиономия лакея, солдата, полицейского: это — служители известного строя, они не имеют индивидуальности, так как «личность» никогда не может быть слугою (рабом приказа), но всегда является сотрудником, союзником, работником. Если это верно по отношению к правильно понятой, покоящейся на любви к ближнему и солидарности идеи отечества, мы все же видим нечто совсем иное, когда дело идет об отечестве в современном, буржуазном обществе. Для буржуазии любовь к отечеству это — признание выгодной привилегии; защита отечества это — защита такой привилегии, местного права, освящение непосредственности.
Я люблю мое отечество, должен захватить, покорить другая отечества; я гражданин моего отечества, все другие люди, имеющие несчастье принадлежать к другой национальности и находиться на территории моего отечества, должны быть поставлены в подчиненное положение. Русский тенор лучше поет для ушей патриота, чем французский тенор в России и т. д.
Такое мировоззрение является очевидным следствием тех отношений, которые устанавливаются между различными классами общества. Мы начинаем с того, что отдаем предпочтение нашим родным, далее мы предпочитаем людей нашего класса и, наконец, людей одной с нами национальности.