VIII
Ты видишь, в почве, в воздухе, в воде
Ожить спешит материя везде,
Жизнь рвется ввысь, ее создатель щедр,
Хватает жизни для высот и недр.
О, цепь существ! Бог — первое звено,
Над нами духи, ниже нас полно
Птиц, рыб, скотов и тех, кто мельче блох,
Тех, кто незрим; начало цепи — Бог,
Конец — ничто; нас к высшему влечет,
А низших к нам, вот правильный расчет.
Одну ступень творения разрушь —
И все падет, вплоть до бессмертных душ;
Хоть пятое, хоть сотое звено
Изъяв, ты цепь разрушишь все равно.
Ясна простая истина как день:
Необходима каждая ступень;
Когда повреждена одна из них,
Не устоять системе остальных.
Когда бы начала земля блуждать,
Себя бы не заставил хаос ждать.
Без ангелов сместился бы эфир
И мог бы мир обрушиться на мир;
Тогда бы небесам грозил урон
И был бы поколеблен Божий трон;
Не для тебя же строй нарушить сей,
Безбожник, червь жалчайший из червей!
IX
Что, если вдруг в гордыне роковой
Стать пожелает пятка головой?
А вдруг по произволу своему
Служить не станет голова уму?
Как если бы взбесился каждый член,
Желая в целом теле перемен,
Безумие — порядок отвергать
И на верховный разум посягать.
Как целость мировая хороша,
Чье тело — вся природа, Бог — душа,
Бог неизменен в ходе перемен,
Велик в нетленном, как и там, где тлен;
Жар солнечный и свежесть ветерка,
Сиянье звезд и нежный дух цветка,
Живит он жизнь присутствием своим,
Он вездесущ, однако неделим;
Он в ликованье нашем и в тоске;
Он, совершенный, в каждом волоске;
Он, совершенный, в ропоте дурном
И в ангельском восторге неземном;
Ты для него не мал и не велик;
Он связь, равенство, целостность, родник.
X
Так воли не давай наветам злым:
Не наше ли блаженство мы хулим?
Не только зренье, также слепота
Дарована бывает неспроста,
Смирись, когда на жизненном пути
Нельзя блаженства большего снести,
Когда хранит благая сила нас
И в час рожденья, и в последний час.
Заключено в природе мастерство,
Хоть неспособен ты постичь его.
В разладе лад, не явленный земле;
Всемирное добро в частичном зле,
Так покорись, воздай творенью честь:
Поистине все хорошо, что есть.
СОДЕРЖАНИЕ ВТОРОЙ ЭПИСТОЛЫ
О ПРИРОДЕ И СОСТОЯНИИ ЧЕЛОВЕКА ПО ОТНОШЕНИЮ К СОБСТВЕННОЙ ИНДИВИДУАЛЬНОСТИ
I. Назначение человека не в том, чтобы любопытствовать о Боге, а в том, чтобы постигать самого себя. Промежуточное положение человека, его мощь и его бренность. Ограниченность возможностей.
II. Два начала в человеке, себялюбие и разум, оба необходимые. Почему себялюбие сильнее. Их завершение в одном и том же.
III. О действии страстей. Преобладающая страсть и ее могущество. Ее необходимость в том, чтобы склонять человека к различным начинаниям. Ее высшее назначение — устойчивость нашего существа и укрепление добродетели.
IV. Добродетель и порок, сочетающиеся в нашем смешанном естестве; их пределы близки, но различие между ними очевидно: в чем служение разума.
V. Как ненавистен порок сам по себе и как мы грешим против себя, ввергаясь в него.
VI. О том, что цели Провидения и общее благо находят соответствие в наших страстях и несовершенствах. Как они целесообразны в своем распределении между всеми человеческими сословиями. Как они полезны обществу. А также индивидуумам. В любом состоянии и любом возрасте.