Первым выстрелил Николай и только потом начали стрелять все остальные, включая и меня. Оказалось, не так то просто стрелять из настоящего оружия, в живого человека, даже если ты с самого детства знаешь, что он был врагом, для твоих бабушек и дедушек. В данной ситуации парням из Бобруйска было проще, чем мне, они то уже побывали под бомбёжкой и в немцах видели реального врага. У меня же, кроме кинофильмов и учебника истории, опыта в общении с этой категорией людей не было. Первый выстрел я сделал наверное за компанию со всеми, второй потому что не попал в первый раз, а третий от страха. Раненый мной немец никак не хотел умирать, чем очень пугал меня. Пришлось всадить в него два оставшихся патрона, прежде чем он упал, а следом за ним завалился на песок и я, нет меня не ранили, я сам себя морально убил, убив другого человека.
Когда пришёл в чувство, всё было кончено, к счастью на моё беспомощное состояние никто не обращал внимания, остальные бойцы моего отряда, проведя первый в жизни бой, вели себя точно так же как и я. Приглядевшись к тому, что твориться вокруг, обнаружил на песочке только три трупа немецких солдат, остальные так и продолжали купаться в море, не обращая внимания на то, что вода заливает рот, нос, открытые глаза, а морская волна безжалостно бьёт их тела о берег.
- Коля собирайте всё, оружие, ранцы, одежду, ничего не оставляйте. Загружайте в мотоциклы и узнай у ребят, может ли кто на нём ездить - сказал я Круглову, только лишь потому, что надо было чего то говорить.
Пока рядовой отдавал команды и справлялся насчёт наличия водителя мотоцикла, я приблизился к одному из убитых и посмотрел ему в глаза. Не знаю зачем это сделал, было такое впечатление, что меня кто то принудил на это. Стоял и смотрел, не в силах оторвать взгляда от безжизненных глаз совершенно голого человека. Мурашки сначала пробежали по спине, потом перебрались на шею и через ухо залезли в голову, вызвав там сильнейшую панику.
Спасибо Круглову, не то бы я точно рехнулся.
- Плюнь на него, командир, ему и так досталось - сказал он, выведя меня из транса и по своему поняв мою игру в гляделки, с убитым немцем.
Трофеи нам достались приличные, всё же девять человек ухлопали. В моём распоряжении появилось три мотоцикла, три пулемёта, девять автоматов, один пистолет, в багажниках ящики с патронами, девять ранцев с продуктами, девять ножей и столько же комплектов целёхонькой формы, солдат вермахта.
Общими усилиями, кое как, закопали немцев, подальше от пляжа, чтобы не портили лечебный морской воздух. Потом умылись, благо нашлось мыло в одном из ранцев, хотели сесть подкрепиться, но я дал команду на отъезд. Двадцать минут ничего не изменят в нашем физическом состоянии, зато, за это время, уедем отсюда туда, где наше моральное состояние снова придёт в норму.
Оказалось, что немцы добрались до места своей гибели по дороге, ею воспользовались и мы. Водители среди молодых ребят нашлись, но опыта в вождении мотоцикла с коляской, у них нет ни какого. Пришлось беспрерывно притормаживать, чтобы они даже и не пытались развить запредельную скорость в попытках догнать меня. В один из таких моментов, как раз когда я ехал не более двадцати километров в час, на дорогу выбежал не высокий, толстенький человечек, в кругленьких очках, на мясистом носу и тюбетейке, покрывающей голову с остатками растительности на ней.
- Остановитесь! Остановитесь, я вас умоляю - закричал он.
Пришлось сбавить газ полностью и встать, как можно не откликнуться на такую просьбу.
- Ради всего святого возьмите меня с собой, я вторые сутки брожу по лесу в поисках людей, пищи и крова. И всё безрезультатно, вы первые, кого я увидел за это время.
- Вы сначала представьтесь, товарищ - решил я снова войти в роль советского командира.
- Мойша Исакович Штильман, сотрудник института биологии и ботаники в городе Москва.
Ну здравствуйте, приехали, не успел с немцами разобраться, здесь другая напасть.
- И что же вас занесло так далеко, уважаемый - спросил я Мойшу Исаковича.
- Вы не поверите, я сам ничего не понимаю. Два дня назад я вышел из дверей института, как обычно парком шёл домой и вот каким то непостижимым образом до сих пор не могу таки до него добраться. Там наверное Сонечка сошла с ума или даже уже, в сумасшедшем доме.
- И что, за это время вы никого не видели, даже немцы вам не попадались ни разу?
- Что вы такое говорите, откуда в таком приличном месте взяться немцам. Я вас умоляю.
- Как откуда? - встрял в разговор Николай, сидевший в люльке - война идёт целых десять дней.