Невольно в голове заиграла музыка из заставки программы «В мире животных», после которой Николай Дроздов неизменно говорил: «Здравствуйте, дорогие друзья…»
В этот момент, вслед за увиденными мною немёртвыми, показались десятки других ходячих тел. Истерзанные лица, изрезанная кожа, одежда, явные признаки сексуального насилия – жертвы оборотней редко умирают просто так…
Лишь у двоих из всей толпы, насчитывающей около двадцати единиц, в руках было оружие. У одного был меч, а у другого топор. Оружие они сжимали мёртвой хваткой и было ясно, что они не утратили навыки пользования, так как вооружённый мечом мужчина поднял оружие в положение для вертикального рубящего удара.
Мужчина с топором был облачён в относительно целую бригантину, а парень с мечом в форменную экипировку городской стражи.
Обогнав вяло плетущуюся толпу, двое вооружённых начали сближение с моими ребятами.
Стрелять было нерационально, поэтому мы вступили в ближний бой.
Я не стал марать руки, позволив своим ребятам расти в уровнях и набивать руки. Если оборотни вырезали весь город, то мертвецов будет выходить с каждым днём всё больше и больше.
Расправиться с небольшим косяком труда не составило, так как навалиться толпой немёртвые не смогли, а два вооружённых немёртвых всё-таки сильно потеряли в бойцовских качествах и вообще не были ровней черногвардейцам с некрохимероидами.
– Трупы потом уберём, – произнёс я. – Все в строй, идём к собору!
По пути встретились ещё двенадцать мертвецов, которые повыползали из подворотен по одному.
– А вот и собор… как он называется? – посмотрел я на высокое здание в византийском стиле.
Византийский стиль напоминал мне некоторые современные церкви в России, что неудивительно, так как религия у византийцев с русскими была одна, но за столетия наложились культурные особенности, а также неизбежная эволюция архитектурной мысли.
– Это храм, – произнёс Папандреу.
– То есть не собор? – уточнил я.
– Нет, не собор, – уверенно ответил Папандреу. – Этот храм слишком маленький и Адрианополь недостаточно могущественный город, чтобы содержать целый собор.
Я очень плохо разбираюсь в этих религиозных штуках, поэтому мне всё равно, достаточно велик ли этот храм, чтобы быть достойным звания собора. Есть шансы, что внутри сидят оборотни, скрывающиеся от солнечного света.
Досадно, что не удалось получить от ментов светошумовые гранаты… Но хрен бы с ним, у нас никогда не бывает легко.
– Врываемся, занимаем позиции и валим скотов! – озвучил я свой гениальный план штурма.
Двустворчатые двери парадного входа пришлось выбивать, так как оборонявшиеся в храме заперли их, в надежде, что дубовые двери послужат надёжной защитой от оборотней. Но оборотни редко пользуются дверьми, предпочитая залезать в окна, поэтому двери стали преградой для нас.
Лебедякис перезарядил мушкет на пулевой выстрел, после чего выстрелил в область предполагаемого положения засова. С одной пули его уничтожить, естественно, не удалось, но оно и не надо, когда у тебя есть крепкие ребята, готовые начать биться об дверь по первому сигналу. На восьмом ударе Волобуева об дверь, засов громко треснул и переломился пополам.
Врываемся внутрь и сразу же формируем строй, чтобы отразить возможную атаку. Правда, на нас никто не напал, потому что зал был абсолютно пуст.
И всё-таки, у меня сформировался стереотип о религиозных зданиях: я ждал длинные ряды деревянных лавок, как в голливудских фильмах, кафедру священника, статую Иисуса на кресте и всё такое, но тут было огромное пустое пространство, шлифованный каменный пол, колонны, осколки стеклянных витражей, а также обглоданные человеческие кости, разбросанные по всему залу.
Стены и потолки были украшены изображениями ангелов и святых, а также библейскими сюжетами. В северной части иконостас, алтарь, а также престол.
Воняло кровью, дерьмом и псиной. Всё как всегда.
– Вон там… – указал я на участок за алтарём.
Из-за солнечного света, проникающего через разбитые витражи, оборотни не могут шататься по внутреннему пространству храма, что плохо, так как мне этот простор нравится – легче держать строй и закалывать супостатов. А вот в крипте или как её там называют, сражаться будет тяжело…
За алтарём обнаружился спуск в крипту, где, предположительно, сейчас и отлёживались оборотни.
– Волобуев, Пападимос, Папандреу – за мной, – сказал я. – Остальные на второй ряд.