Небольшой участок при дачном домике зарос жасмином и малиной. Утренний воздух был наполнен прекрасными цветочными ароматами. Трудовое утро Флорины было длинным, но работа не приносила ей радости. Она ждала того сладкого момента, когда могла забраться на свой чердак и погрузиться в созерцание печатных страниц. Флорина брала в библиотеке толстые журналы, но смотрела также и газеты, и юмористические издания. Она любила похохотать над журналом "Крокодил".
Флорина просматривала страницу за страницей, но в голове у нее не оставалось ничего. "Только бы не вставать", - думала она.
В это время внучка Кристина позвала ее к столу:
- Бабушка, ко мне одноклассница Наташа приехала, пойдем чай пить!
- Кто такая эта Наташа? Вот если бы жених приехал, тогда игра стоила бы свеч...
Флорина встала, натянув поверх клетчатой байковой рубашки шерстяную красную кофту с дырками на рукавах, подарок мужа. Когда-то, много лет назад, муж отвел ее в магазин одежды и упрашивал купить эту кофту. Флорина отчаянно отбивалась:
- Мне не нужно, ах, отставь, мне ничего не нужно.
Флорине не было нужно ничего. Ей было нужно все. Она должна была получить все от жизни, а не эти жалкие подачки, недостойные ее прекрасной натуры.
Красная кофта сильно сносилась, но Флорина надевала ее каждый день, за неимением другой одежды.
На террасе летнего дачного домика гостья и хозяева пили чай с шоколадными конфетами. Кристине было душно, и скучно, и почему-то хотелось, чтобы Наташа поскорее уехала. Подруга, пышный бюст которой горделиво выглядывал из глубокого выреза пестрого летнего платья, вела светские беседы с Флориной.
- Знаете, что я вам скажу, Наташенька, - доверительно обращалась к гостье Флорина, слегка растягивая слова, продукты здесь всеш - таки подешевле, чем в Москве. Она всегда говорила всеш-таки, а не все-таки. - Стакан красной смородины за пятнадцать копеек в Москве вы не купите. И молоко здесь очень дешевое, из совхоза привозят, и сметана недорогая. На станции хлеб свежий продают местной выпечки.
" А еще на станции можно купить мороженое" - подумала Кристина, которой было очень жарко, - "и газировку, одну копейку стоит стакан воды без сиропа и три копейки с сиропом". Внучка, как и ее бабушка, очень не любила жару.
- Я так устала, - сказала Наташа. - Так надоело всем настроение создавать, сестре, и маме, и отцу. Хорошо, что я к вам приехала, отдохну душой с близкими людьми.
У Наташиных родителей не было дачи. Девушка жила с родителями и сестрой в тесной квартире. "Они не знают, что такое томиться летом в душной Москве", - думала она про Кристину и ее бабушку. - " А у меня будет все лучшее. Большой дом, красивая машина. Не здесь, конечно же, а где-нибудь в Нью-Йорке. Другая жизнь."
После отъезда Наташи Кристина обратилась к бабушке:
- Вот видишь, ты поболтала с гостьей, развеялась немного.
- Мне никогда не бывает скучно! - резко заявила Флорина и ушла на свой чердаке, где в ее крохотной комнатке паук свил в углу свою паутину. Слово "никогда" она употребляла часто. Впрочем, как и слово "низачто", в котором она четко произносила букву "ч".
***
На старости лет Флорина влюбилась, страстно, безумно, как влюбляются люди, с которыми это происходит впервые в столь позднем возрасте. Она влюбилась совершенно безответно в своего единственного внука Алешу. Он рос болезненным, слабым мальчиком, редко спорил и полностью зависел от Флорины. Алеша был готов исполнить любой ее каприз, и властная натура Флорины неосторожно раскрылась перед мягкими чарами взрослеющего принца. Худенькие плечики, большие глаза с длинными ресницами, обходительные манеры сделали его похожим на девочку. Был у него замечательный дар входить в доверие к людям.
Умирать тяжело, но жить с такой ношей еще тяжелее. Флорина, лежа на больничной койке, созерцала когда-то бывший белым потолок и, тоже когда-то бывший белым, зимний городской пейзаж за окном. Она думала о том, что жизнь - это краткий миг, который моментально проходит. Черная бездна уже разверзлась перед ней и готова принять ее в свои объятия. Флорина жила, подгоняя день за днем, и не заметила, как приблизилась к своему смертному часу. Она очень мало болела, и впервые лежала в больнице. Флорина всю свою жизнь ухаживала сначала за родителями, и за сестрами, потом за детьми, мужем, свекровью, внуками.
Она думала, что когда придет ее черед оказаться старой, немощной, больной, за ней тоже будет ухаживать ее любимый человек. Но этого не случилось. В старости, с трудом вставая на свои больные ноги, Флорина продолжала ухаживать за дочерью и внуком, каждый день убирать, готовить, стирать, гладить. Дни растянулись в одно сплошное бесцветное полотно, которое сейчас раскрасил почти белый больничный потолок и почти белый зимний пейзаж за окном.
Флорину сделала несовместимой с миром людей ее страшная тайна, с которой нельзя было жить, а можно было только умереть.
Внук Флорины Алеша, болезненного вида бледный мальчик двадцати трех лет, был похож на сорное растение, неизвестно каким ветром занесенное в этот мир. У него была длинная белая шейка и тонкая фигурка, лишенная признаков мужественности. Отсутствие мужественности оценили не только его мать и бабушка, но и многочисленные друзья. Но юность проходила, друзья становились все старше, все беднее, и жизнь надо было устраивать.
У его бабушки была большая квартира в центре города. Если ее продать, можно купить недвижимость за границей. "Бабушка этого не понимает. Живет и живет зачем-то, а моя молодость пропадает зря, а, может быть, и вся жизнь", - размышлял Алеша.
Многие его знакомые давно уехали за границу. Лучшая подруга его двоюродной сестры Кристины, Наташа, переехала с семьей в Америку. Она вышла замуж за талантливого ученого, и они жили в собственном шикарном доме в Нью-Йорке. Наташа обещала разыскать родственников Кристины в Америке, но так и не нашла.
Алеша думал о том, что бабушка насладилась своей молодостью сполна. Ее не тяготило то проклятие, из-за которого так мучился ее внук. "Теперь ее время прошло", - думал Алеша, - "и если бы она действительно меня любила, то поняла бы это".
В тот момент, когда Алеша ее толкнул, и она упала, оборвалась ниточка, связывающая Флорину с миром людей. Раньше она не знала, что этой ниточкой был внук, единственный, кого она любила. Алеша хотел, чтобы ее не стало. Она прочла это в его глазах.
Флорина лежала в больнице десять дней, но Алеша не приходил. Его мать тоже не появлялась. У Флорины была небольшая сумма денег, которую она попросила дочь положить ей в сумку, когда ехала в больницу. Их пока хватало для нянечек, но было недостаточно, чтобы оплатить операцию. Флорину это не беспокоило. Она не хотела делать операцию, о которой ей говорил врач.