Поэтому, читая переписку Трубецкого с дорогим другом в юбке (эпоха войн и революций), опубликованную под названием «Наша любовь нужна России», причем это цитата из письма, – я понимаю, что все эти духовничающие во время хронической чумы, просто или непросто – похитрее приспособились к жизни, имели возможности, связи, первоначальный капитал образования, воспитания и т. д. Это спасение в буквальном смысле, это занимание верхних этажей (бельэтаж поближе к небу, чем подвал) очень близко к приобретению богатства на земле. Они, духовные, тоже бросили, обманули и обворовали.
Недаром церковь для простоты (для простых-с) так и напирает на рациональную выгоду спасения. Эти умрут, будут гореть, а те будут жить вечно, кайфовать и узрят.
Для чего нам нужны сумасшедшие?
Ну, если бы задать этот вопрос значительно раньше, давно, то уж как бы на него можно было понаотвечать! Теперь же и без сумасшедших – все ясно как день. Они даже только мешают, потому что все ясно и без них, а времени, сил и интереса на них уже, простите, абсолютно нет. Не только на них нет и не только без них все ясно. Не нужны оказались еще очень многие, во имя которых раньше сумасшедшие страдали как пример безвинности человека. Не нужны оказались бедные, дети, старики, женщины… Про мужчин и говорить нечего, без них уже обошлись давным-давно.
Ну вот, а возвращаясь к безумцам. От их услуг по части познания можно смело отказаться. Это раньше они казались каким-то кривым лучом в темном царстве, лишние люди такие в романтической дымке грядущего, Чаадаев собственной персоной, Ван-Гог и многое другое. А теперь, когда грядущее наступило и отдавило, – как они смешны и скучны – резонеры, эгоисты, сюсюкальщики. Один тут недавно пожаловался на «депрессивный хвостик после уколов в попку». Разве нас удивишь всего лишь хвостиком, когда депрессия стала основным ощущением, в котором нам дана объективная реальность. А они с ужимками пионеров на утреннике тычут нам заячий хвостик своей остаточной депрешки. Да они, похоже, больше всех надеются на благополучие. Отстали, в дурдоме пропукали решающие этапы нашего времени.
Уже было
Иногда бывает, мелькнет такое нестерпимое, окончательно невыносимое ощущение от жизни, – и тут же проходит, поскольку соответствовать ему невозможно никак. Так, как если бы камешек покатился из-под каблука вниз, в пропасть к чертовой матери. Жара, город, середина дня, подхожу к продуктовому рынку, такова осознанная необходимость. Оттуда катят свои тележки пожилые женщины с выражением трагического удовлетворения на лице. На бетонных фонарных столбах, как плевки, – приклеены «рекламные» листки. Навязывают работу, автошколу, псориаз… И кажется, что деваться некуда, что эта реальность – приговор. Время, место, образ действия, – вот они, мои единственные! Непонятно только, почему все-таки все это вызывает такую тоску. Ну, что, пальма облезлая, нестерпимо яркие краски одежды плосколицых и узкоглазых велосипедистов, погруженные в тяжелые запахи или пусть даже ароматы, – было бы намного лучше? Сразу спали бы тонны с души, появилась бы, откуда ни возьмись, «легкость в мыслях необыкновенная»? Не говоря уж о легкости движений. Неужели? Нет, что прекрасная природа быстро бы наладила отношение к жизни, это, конечно, факт. Прекрасная природа – неопровержимый аргумент. И тут вполне хватило бы, да с избытком, не только несравненной Костромской области, но даже и скромно-прозрачной Смоленской. Но, вот тот факт, что лице-зрение даже таких мест, как говорится, не столь отдаленных, с течением времени стало событием недоступным, а характер течения времени закономерен – это опять клетка, клетка поверх клетки. Ну, понятно, большая-пребольшая клетка бытия у нас одна на всех, но сейчас персональная ловушка стала просто давить, жать, как башмаки меньше номером. Ясно, что после Экклезиаста стенать, да еще всерьез и с претензией произвести впечатление, – смешно-грешно. Да и «душно, душно мне» тоже уже было. Придумала, теперь надо стенать так – было уже, было!!!