— Зомбак, — прозвучало в моей гарнитуре, — по моей команде стреляем по ногам, твоя правая. Огонь.
Мы выстрелили одновременно, и зомби, лишившись сразу двух ног, упал на землю. При падении он издал странный звук, в котором можно было разобрать призыв о помощи, с примесью ноток отчаяния. Упав на землю, он продолжил свое движение к нам, опираясь лишь на руки. Автомат ему был не нужен, и ходячий труп оставил его. Одна нога была полностью отстрелена и осталась лежать на земле, а вторая еще продолжала держаться на обрывках ткани, и в неестественно вывернутом состоянии тянулась за хозяином. Зомби не терял надежды добраться к нам, и он полз к своей цели издавая призывные звуки о помощи, оставляя позади два кровавых следа от обрубков ног.
— Ждем, — прозвучала команда Сифыча в моей гарнитуре.
На душераздирающие вопли подстреленного нами зомби из развалин вышли еще два ходячих мертвеца. Они выглядели еще хуже своего собрата, и двигались с заметным дерганием, но видимо они понимали, что произошло, и кинулись, если это можно было назвать, кинулись, ему на помощь. Их скорость была не велика, при большом желании от них можно было просто убежать, но мы не собирались убегать.
— Этим в голову, твой правый, — Сифыч выстрелил, почти одновременно выстрелил я. Прозвучало два сдавленных звука от стрельбы оружия оснащенного глушителями. Мне нравилось стрелять с глушителем. Все пули шли ровно в цель, и при этом отдача была минимальной. Два ходячих мертвеца, лишившись голов, упали на землю. Третий все так же продолжал ползти в нашу сторону. Сифыч поднялся и, закинув автомат за спину, пошел в сторону завода, я отправился следом. В момент, когда он поравнялся с ползущим трупом, он достал из ножен свой огромный нож, и одним взмахом лишил его головы, а за одно, и страданий. С двумя другими трупами произошло то же самое, хоть у них и отрубать было нечего, но контрольная обрубка, как говорил Сифыч, еще никому не портила жизнь. Я подобрал автомат, оставленный зомби, но тут же отшвырнул его в сторону, он ни на что не годился. Ствол у него был изрядно искривлен, а затворная рама отсутствовала.
Мы зашли в здание завода, и, прикрывая друг друга, обследовали три этажа. Убедившись в отсутствии потенциального врага, в виде любых живых организмов, Сифыч скомандовал привал на третьем этаже. Мебели никакой не нашлось, и мы расположились прямо на полу.
— Эти твари всегда парами ходят, так что запоминай, как их выманивать, — объяснял Сифыч недавний инцидент, прислоняясь к стене, — а теперь прямо к делу. Ты ведь хочешь выбраться из зоны?
— Конечно, — я не ожидал от него таких слов, и был полон внимания.
— У тебя есть реальный шанс купить себе обратный билет, — Сифыч хотел было снять маску, но вспомнив, где он находиться оставил эту затею, — но для этого ты мне окажешь небольшую услугу.
— Что я должен делать? — я не верил своим ушам, неужели мне так здорово повезло.
— Да практически ничего. Сходить на базу к Сухарю, передать ему одну вещь, забрать у него другую и принести мене. Берешься? — Сифыч посмотрел на меня сквозь стеклянные окуляры защитной маски.
— В чем подвох? — в принципе я уже взялся за это дело, хотелось лишь уточнить детали. Обратный билет домой был у меня в руках, и мне было все равно, что для этого нужно было сделать.
— Правильный вопрос Знаток, — ответил сталкер, — Как и в любом плевом деле, в этом тоже есть подвох. Я не буду вдаваться в подробности, но тебе нужно знать лишь одно — скажешь кому-нибудь, что ты со мной, или даже то, что ты меня знаешь или видел где-нибудь и ты — покойник.
— Не понял? — я посмотрел на своего напарника, и рука ненароком легла на рукоятку автомата.
— Не дергайся, я тебя не трону, особенно после того, как Доктор дал тебе имя, — Сифыч даже не шелохнулся в тот момент, когда я взялся за оружие, — это сделают они, те — кому ты расскажешь про меня. Берешься?
— Еще бы, — и мы ударили по рукам.
Сифыч объяснил мне, что конкретно я должен был отнести, и что конкретно принести обратно. Еще он объяснил мне как себя вести на базе Сухаря, что следует делать, и что не следует ни в коем случае. Меня не особо волновало то, что я отправляюсь в общество матерых головорезов и убийц, как и в любом волчьем коллективе, где каждый сам за себя, и где человек человеку волк, нежели брат, в этом так же действовали определенные законы, как и в любой другой волчьей стае. Я вырос в детдоме, потом армия и работа нелегальным извозчиком. Вся жизнь моя проходила сквозь волчьи стаи, которые, по сути, ни чем не отличались друг от друга, менялись лишь названия вещей и цена, которую можно заплатить за свою слабость.