Матросы установили сходни, и на борт поднялись трое представителей портовой администрации — пристав и два стражника. Мельком оглядев шляпу с пером и длинный меч Ренгана, служители закона мгновенно утратили к нему интерес и принялись азартно препираться со шкипером относительно пошлин на груз в трюмах «Серой чайки». Ренган расплатился с боцманом, добавил пару медяков за то, что матросы помогли ему вывести из трюма белого жеребца, и спустился на набережную. Доски трапа стонали и прогибались под копытами коня, но белый держался спокойно, ему не впервой было путешествовать по морям с непоседой хозяином…
Ведя жеребца в поводу, горец покинул порт. Миновал склады, огляделся, проверил упряжь и взгромоздился в седло. Поправил меч за спиной, погладил тяжелый мешок, притороченный к седлу… провел пальцами по внутренней стороне ремня, будто расправляя складки одежды — а на самом деле ощупал потайной кисет с серебром, — и тронул бока жеребца каблуками. Проезжая по тесным улочкам, Ренган озирался. В Бредигене что-то новенькое происходит не намного чаще, чем в родных горах, но иногда все же происходит. Постоянно меняются союзники города, время от времени приезжает важная персона и городская жизнь сосредотачивается вокруг гостя…
Нынче внимание горца привлекло обилие вооруженных людей в белом и зеленом. Этих цветов он не мог припомнить — кажется, ни у кого из окрестных сеньоров не было сочетания белого и зеленого в гербе, местные предпочитали темные краски. На завоевание это вовсе не походило, горожане выглядели спокойными, но бело-зеленых солдат все же было многовато.
Ренган направился на постоялый двор «Корона Эвелара», где всегда останавливался, приезжая в Бредиген. Горца устраивала тамошняя кухня и цены, к тому же в трапезной частенько собирались интересные люди, с которыми Ар-Аррах не прочь был поболтать. В «Короне Эвелара» нынче было не слишком людно. Знакомый конюх поприветствовал Ренгана и принял поводья. Горец прихватил сумы и мешок, вручил конюху несколько медяков — плату за корм для белого жеребца.
— Ренган, ты будешь сегодня рассказывать о поездке? — спросил конюх.
— Нет, вряд ли, — отозвался солдат, — я устал. Да и чего можно рассказать об этом? В горах все неизменно. А мои земляки — что с них взять? Дикари. Нечего рассказывать.
— Жалко, — кажется, огорчение конюха было искренним, — я люблю послушать твои истории.
Ренган пожал плечами и отправился в трапезную. Он привык, что его любят слушать. Почему так — горец не знал, да и не слишком задумывался. В зале обменялся приветствиями с пузатым краснолицым Мертом, владельцем заведения, сделал обычный заказ и отправился занять столик в углу. Сумки он швырнул на лавку рядом, а тяжелый мешок бросил под стол и уселся так, чтобы касаться поклажи ногой. С этим мешком солдат связывал определенные планы, и было бы обидно, если с ним что-то приключится.
Несколькими минутами позже сам хозяин — честь уважаемому гостю! — явился с подносом. Расставляя плошки перед горцем, Мерт поинтересовался поездкой. Ренган ответил то же, что и конюху — съездил, повидался с родными. Дикари. Нечего рассказывать… В горах все неизменно. Хозяин почесал затылок и скривился.
— Жалко… Когда ты травишь свои байки, клиенты охотнее заказывают пиво…
— Это не мое дело, — пожал плечами солдат, принимаясь за еду. — У меня ж нет доли в твоих прибылях.
— М-да? — Хозяин нахмурился. — А если бы я, скажем, выставлял тебе бесплатно кружку пива, если ты обязуешься болтать весь вечер? Нет? А две кружки?
— Нет, Мерт, — пробурчал горец с набитым ртом, — мне это не подходит. Во-первых, у тебя дрянное пиво…
— Пиво как пиво… А во-вторых?