Она прижалась к нему и уснула. Во сне Кара была еще более ранимой и беззащитной. Она рукой вцепилась ему в воротник, словно боялась, что я ее оставлю. При любом моем движении, она хмурилась и сильнее прижималась. В машине послышались смешки. А отец улыбался. Вот черт! Теперь будут подшучивать надо мной.
Мы подъехали к дворцу, и я понес Кару в комнату для гостей. Отец в спину сказал, чтобы я отдыхал. Разговор состоится завтра.
Я осторожно положил девушку на кровать, и хотел было уйти, но она проснулась и схватила меня за руку. Она была напугана.
— Айлриндел, пожалуйста, не уходите, — проговорила она жалобно. — Побудьте со мной, пока я не усну.
Настолько уязвимой я еще ее не видел. Отказ застрял в горле. Ее умоляющие глаза притягивали. Я вздохнул и кивнул. Хотел поставить стул, но она ошарашила предложением:
— Вы можете лечь рядом со мной. Вы и так вторые сутки на ногах. Кровать большая, мы не побеспокоим друг друга.
Я на секунду замер. Действительно, почему бы и нет. Я снял верхнюю одежду и лег рядом с ней. Она, завернувшись в мой пиджак, закрыла глаза и уснула. Я также быстро отключился, как только голова коснулась подушки. Проснулся я от всхлипов. Я резко открыл глаза и уставился на метавшуюся по подушке Кару. Она словно с кем-то боролось. По лицу текли слезы. Ясно, кто ей снился. Кроуль. Этот гаденыш. Я осторожно погладил ее по волосам.
Она вздрогнула.
— Тише, тише, это я Айлриндел. Ты в безопасности. Я не дам тебя в обиду.
Она снова всхлипнула и резко повернулась ко мне, утыкаясь носом в грудь. Ее руки крепко обняли меня. Она поелозилась и тесно прижалась ко мне. На ее лице появилось умиротворенное выражение лица. Кто мог подумать, что она может быть такая? Такая милая, робкая, ласковая. Я обнял ее в ответ и провалился в сон.
Проснулся я первым. Кара лежала у меня на груди. Она тесно прижималась ко мне. Ее рыжие волосы щекотали шею и подбородок. Я попытался отодвинуть ее, но она с силой вцепилась в меня. Оставив попытки вырваться, я лежал и рассматривал ее. Девушка, несомненно, красива. Но вот с характером ей не повезло. Такой тип женщин мне не нравился, но почему же я так на нее реагирую. Иногда хочется хорошенько встряхнуть ее, а иногда мной руководят животные инстинкты, что пугает меня. Со смерти Мирасы ни одна женщина не смогла меня заинтересовать. Что же в Каре такого особенного?
Девушка пошевелилась и открыла глаза. В них застыло удивление. Она резко подняла голову в мою сторону и поморщилась. Охнув, она спешно отодвинулась. Ее щеки окрасилось румянцем. Я смотрел на нее и не верил, что передо мной та самая девушка, которая напала в саду дворца.
— Вы до сих пор здесь? — неловко она пролепетала.
— Увы, Кара, вы так вцепились в меня, что мне пришлось остаться, — я с улыбкой наблюдал, как лицо девушки побагровело. — Как вы себя чувствуете?
— Лучше, — проговорила она, неловко теребя воротник моего пиджака, — я хотела бы поблагодарить вас за спасение.
— Не стоит, — проговорил я, вставая с кровати, — я делал свою работу.
Отдохните, вас осмотрит наш лекарь. Еду также принесут вам в комнату.
Я направился в сторону выхода, как услышал писк и грохот. Кара, запутавшись в пледе, упала с кровати. Я подбежал к девушке, помогая встать. Она, вцепившись в мои руки, переводила дыхание. Ее тело дрожало.
— Кара, ложитесь обратно, я позову лекаря. Вам рано еще вставать, — я всмотрелся в ее бледное лицо. Она кивнула. Я помог ей лечь, накрывая пледом.
Я снова направился в сторону выхода, как Кара окрикнула меня:
— Айлриндел, я хотела бы с вами поговорить. Хочу вам все рассказать. Я хотела это еще сделать в гостиной, но меня похитили.
— Что ж, я рад, что вы одумались Кара, — я посмотрел на девушку. Неужели, я смог, наконец, до нее достучаться. — После обеда я к вам зайду и мы поговорим.
Кара кивнула. Я впервые смог нормально с ней поговорить. Даже внутри стало тепло. Приятное чувство. Я вышел из комнаты и направился к лекарю, а потом к отцу.
Перед обедом ко мне зашел лекарь. Он осмотрел меня и нахмурился. Его удивил огромный синяк на животе и рана на шее. Видимо, Айлриндел не посвятил насчет моих ран. Я тоже не стала вдаваться в подробности.
— Вам нужен постельный режим, — осмотрев меня, сказал лекарь. — У вас сотрясение мозга. Я пропишу лекарства, принимайте строго по инструкции, которые вам я оставлю.
Я кивнула. Лекарь ушел дать распоряжение насчет меня, а я завернулась в плед. В голове возникли сияющие зеленые глаза и тепло тела мужчины. Утро было неловким, но Айлриндел вел себя спокойно, не упрекал, не требовал, а только проявлял заботу. Словно другой человек. В груди возникло приятное тепло. Я не заметила, как задремала.