— Эти мюсли — отстой, — говорю я после десятой ложки.
— Зато полезно, но если ты хочешь сладкое, в морозилке есть мороженое.
Я практически стону.
— Не соблазняй меня.
Он почти улыбается.
— Ты обещаешь, что после Недели моды поговоришь с ней?
Я киваю.
— Да, да.
— Не дакай мне дважды, — отвечает он мне.
— Почему? Это слишком?
Райк приближается ко мне, его руки находятся на столешнице по обе стороны от меня.
— Потому что это звучит фальшиво, милая.
— Так что, если я дважды издам стон...
Он закрывает мне рот своей большой ладонью.
— Не начинай, не сегодня.
Кажется, сегодня я переступила линию немного, да. Мы соблазняем и дразним друг друга, зная что ничего большего произойти не может. Это динамика наших отношений.
Я съедаю почти все мюсли, оставляя несколько штучек плавать в молоке.
— Я сожалею о том, что произошло в гараже. Я зашла слишком далеко, — ставлю миску на стол и спрыгиваю. Райк остается на своем месте, не двигаясь. Его руки все еще на столешнице.
Я оказываюсь ещё ближе к нему, чем была.
— Нет, это не так, — говорит он. — Если бы, блять, я хотел быть с тобой вместе в этом смысле, то уже бы был. Тебе исполнилось восемнадцать шесть месяцев назад.
Его слова не должны ранить, но от них мой желудок завязывается в узел, а вся еда подступает к горлу. Я сглатываю. Я думаю хотеть и быть вместе немного отличается. Думаю, он хотел бы быть со мной, но он знает, что не может. Но я знаю, что это неправда. Он никогда по-настоящему не выражал никакого влечения ко мне. Да, иногда мы флиртуем, но от этого он никогда не становился возбужденным.
По крайней мере, я не замечала.
Я хочу это проверить.
Я не должна этого делать, но мне любопытно. А как еще мне проверить, привлекаю ли я его, как он меня? В его глазах я ничего не могу прочитать. Я же больше как открытая книга.
Он стоит достаточно близко, поэтому все что мне нужно сделать — обхватить его руками и обнять. Он — мой волк, и я серьезно задаюсь вопросом укусит ли он меня сегодня. Недолго думая, я обнимаю его, и его тело напрягается. Я поднимаю свой взгляд. Никто из нас не шевелится.
— Дэйзи...
Наши ноги соприкасаются. Мои бедра прижимаются к его тазу. Я немного ниже него: он где-то метр девяносто, а я — метр восемьдесят. Я чувствую, как его мышцы напрягаются под моими руками. Его темные глаза устремлены на меня. Это проверочное объятие, если можно его так назвать. И все же, он не возбужден. Все тело Райка напряжено, словно он ждет, когда я наконец отстранюсь.
Вместо того чтобы обнять меня в ответ, он нерешительно кладет мне руку на голову.
Я вздыхаю. Что ж, тест не дал никаких результатов.
— Спасибо, — говорю я. Это единственное слово расслабляет его. — Я рада, что мы можем быть друзьями, — это лучше, чем ничего.
Его тёмные глаза скользят по моему лицу. Он ничего не говорит долгое время, никто из нас не сдвигается с места. Оставаться так близко опасно, особенно после инцидента в гараже. Но полагаю, нам обоим нравится эта опасность.
Он проводит большим пальцем по моей щеке.
— Ты выглядишь чертовски уставшей.
— Я дремала.
— Нихрена ты не дремала, — говорит он.
— Сегодня днём я закрывала свои глаза. Разве это не считается?
— Нет, ты просто закрывала свои глаза, а не дремала, — невозмутимо говорит он.
На моем лице появляется улыбка. Я смеюсь, а затем наклоняюсь к нему ближе и кладу щеку ему на грудь. Я закрываю свои глаза, и его тело опять напрягается. Он такой теплый. Слушаю тихий стук его сердца, и, клянусь, оно учащается. Но может быть, я просто надеюсь, что оказываю хоть какой-то эффект на Райка.
— Что ты делаешь? — грубо спрашивает он. Его руки возвращаются к моей голове, его движение заставляет меня осознать, что я меньше и ниже него. Трудно найти парней выше меня, и именно поэтому в основном я встречалась с моделями.
— Сплю, — отвечаю я с улыбкой на лице.
— Когда я успел стать твоей гребаной подушкой? — спрашивает он, его голос становится мягче.
— Шшш, — шепчу я, — здесь безопасно.
И тут, когда я ожидаю, что Райк просто отодвинется от меня, он неожиданно целует меня в макушку. Это длится всего секунду прежде, чем его руки опускаются. Он хмурит брови, когда замечает что-то находящееся за моим плечом. Я поворачиваю голову и смотрю в направлении его взгляда — он смотрит на журнал «Любимые Знаменитости» рядом кофейником.
— Кто покупает этот мусор?
— Лили, — отвечаю я. — Думаю, моя сестра все еще надеется, что люди забудут о нашей семье.
— Пусть мечтает дальше, — Райк отходит от меня, хватая журнал. Он быстро его пролистывает, но я замечаю главный заголовок на обложке прежде чем Райк выбрасывает его.
«Фото! Лили Кэллоуэй встречается со своим женихом и его братом»
— Что там за фото? — с любопытством спрашиваю я, ополаскивая миску с мюсли.
— Мы втроем обедаем в кафе «Лаки» в центре города. Пресса может продолжать говорить, что я трахаюсь с твоей сестрой, но мы все знаем, это что полная...
— Чушь, — заканчиваю я. — Хрень собачья, — я притворно ахаю. — Гребаная хрень.
Райк сурово смотрит на меня, его взгляд может напугать многих людей. Но я не боюсь. Мой взгляд не отрывается от его глаз, и уголки его губ приподнимаются в улыбке.
— Когда это твой рот стал чертовски грязным, Кэллоуэй? — спрашивает он.
— С тех пор, как я подружилась с тобой.
— Тогда я молодец, — говорит он, взъерошивая мои волосы своей рукой. — И кстати, я еду с тобой домой.
— Ты должен быть моей подушкой, не телохранителем, — напоминаю я ему. — У меня он уже есть.
Его зовут Майки Блэк, ему за сорок. Раньше он работал тренером в Калифорнии. В отличие от телохранителя Лили, мускулистого и вечно одетого в широкие костюмы, мой носит шорты и рубашки с коротким рукавом зимой. Он крутой.