— Факт, — отвечает Коннор, — ты красивый мудак.
Ло насмешливо трогает его сердце.
— Комплимент и оскорбление. Трахни меня сейчас, любовь моя.
Райк закатывает глаза. Он сворачивает мою бумажку от трубочки, а я разглаживаю уголки своей салфетки, делая из неё розу.
— Никакого колледжа, — говорю я им. — Я не хочу сидеть весь день за партой и читать лекции.
Коннор понимающе кивает.
— Может быть, когда-нибудь я поступлю, — говорю я. — Только не в ближайшее время.
— И что же ты тогда будешь делать? — спрашивает меня Ло.
— Я ещё не знаю, — признаюсь я, закручивая стебель бумажной розы. — Я подумала, что эта поездка поможет мне определиться.
Хотела бы я быть такой, как Райк. Его работа это его спорт. Он был напечатан во многих журналах по скалолазанию из-за успешных свободных соло-восхождений. Хотя он живет на свой трастовый фонд, он снялся в трех рекламных роликах, где он лазает, и они заплатили ему миллионы из-за его статуса знаменитости. Он стал лицом какой-то мужской бритвы что довольно забавно, учитывая, что он всегда небрит. Он также снялся в рекламе REI6 и Under Armour7.
В общем, у него есть талант. А у меня нет таланта, который можно было бы использовать.
Думаю, это ложь.
У меня был талант: моделирование.
Что происходит, когда то, в чём ты хорош, не является тем, что ты любишь?
Вот где я сейчас. В тупике.
На столе завибрировал чей-то телефон. Я проверяю свой мобильный, думая, что это может быть моя мама. Может быть, она готова поговорить со мной. Я хочу всё объяснить, но она не дает мне ни единого шанса.
Никаких сообщений.
Я поднимаю глаза, и у Райка отвисает челюсть, когда он смотрит на экран своего телефона. Он нажимает на кнопку. Я знаю, что он удалил сообщение от мамы или папы. Я видела, как он делал это раньше. Он убирает телефон в карман кожаной куртки.
Я не могу не сочувствовать его родителям в этот момент. Я знаю, каково это когда тебя игнорируют, и это больно. Но я не могу ничего сказать, не так ли? Вся эта история с его мамой, папой и Ло слишком запутанная, чтобы я в неё влезала.
Коннор начинает расспрашивать Ло о «Superheroes & Scones», его двойном магазине комиксов и кафе, которым он владеет вместе с Лили. Я отключаюсь при словах налоги и норма прибыли.
Райк кивает мне.
— Где ты этому научилась?
Его взгляд падает на бумажную розу. Он наблюдал за тем, как я делаю их на протяжении многих лет, но это первый раз, когда он спрашивает.
Иногда я даже не замечаю, что играю с салфетками. Я просто делаю это по привычке.
— Когда я была дебютанткой, преподаватели заставляли нас часами сидеть за столом. Мне было очень скучно.
— Ты сама себя научила?
— Да, — говорю я. — Я нашла в интернете статью о том, как делать классные фигуры, — я заканчиваю цветок из салфетки и протягиваю его ему. — Райк, ты принимаешь эту розу? — поддразниваю я.
Он знает, что речь идет о Холостяке. Когда мы жили вместе со всеми, я заставляла его смотреть со мной записанные эпизоды, пока я пыталась заснуть.
— Это подразумевает, что с тобой встречается ещё дохера парней.
Я насмешливо вздыхаю.
— Но ты мой номер один, — я приподнимаю бейсболку на голове, чтобы лучше видеть его.
— Если я серьезно встречаюсь с девушкой, — говорит он, — мне бы хотелось расчитывать на то, что я, блять, у неё единственный.
Он знает, что так и есть. Я улыбаюсь и щипываю стебель розы. Я засовываю её за ухо. Вскоре после этого нам приносят нашу еду. Тарелки скользят по столу, и стейк выглядит точно так же, как на картинке.
— Что-нибудь ещё? — спрашивает официантка.
— Десертное меню, — говорю я ей.
Я уже предвкушаю кусочек шоколадного торта. А если его не будет, тогда я соглашусь на теплый брауни.
— Конечно, милая.
Она уходит, а я режу стейк на большие куски, не желая терять время. Мой мозг кричит: ешь, ешь, ешь!
Я откусываю первый кусочек и закрываю глаза. Вкуснотища.
Волшебно.
Я люблю еду. После ещё четырех укусов я отпиваю глоток воды и говорю: — Я же говорила, стальной желудок.
Он жует, и его брови снова поднимаются, не так оптимистично, как у меня.
33. Дэйзи Кэллоуэй
Теория опровергнута.
Через час после того, как мы ушли из заведения, стейк снова оказался в моем горле, завязав желудок узлом. Я даже отказалась от десерта в ресторане, уже чувствуя тошноту, но я не хотела устраивать сцену. Я просто упомянула, что я «сыта» от вырезки и пропустила десерт.
Для Райка это, наверное, был первый признак того, что меня тошнит. Вторым, по его словам, было то, что я не двигалась на заднем сиденье машины. Я была болезненно неподвижна.
А потом меня вырвало.
К счастью, на обочине дороги, а не в машине.
Я меньше расстроена тем, что Райк был прав, и больше тем, что не могу наедаться сладостями и солеными блюдами. Я ненавижу всё делать медленно. Но мой желудок явно не из стали. Скорее из пластика.
Не весело.
Много часов спустя мой желудок полностью успокоился, и мы остановились в мотеле в горах, без всяких Hilton или Holiday Inn8. Просто причудливое маленькое местечко под названием «Big Cove Motel» с пожелтевшими обоями, заплесневелой плиткой в ванной, но одеялами с лисьим принтом, которые выглядят чистыми.
Мы заселились в две комнаты. Одна для меня и одна для них. Ло хотел сделать приятное, дав мне немного уединения и одиночества, я полагаю. Я не привыкла быть рядом с Ло без Лили, и мне кажется, ему дискомфортны многие вещи. То, что я рядом с его братом. То, что я рядом с тремя парнями и без сестер. То, что я в дороге в замкнутом пространстве.
Но он не понимает, какой параноидальной я становлюсь, когда остаюсь одна. Даже всё ещё принимая обезболивающие, я не спала, когда Райк пробрался сюда в два часа ночи, и его присутствие просто изменило температуру в комнате, воспламенив меня.