– Освободите трибуну!
Синоненко подошел к трибуне и стал выталкивать Вопиющенко грудью и кулаками. Но руховцы тут же взяли его в плотное кольцо и оттеснили от трибуны.
– Господа, – продолжал Вопиющенко, – я, как будущий президент, каких еще не было на Украине, хочу сказать…
– Господин Вопиющенко! Хватит издеваться над Верховной Радой! Вы думаете, что вы здесь один? Если вы не подчинитесь и не уйдете с трибуны, я закрываю заседание Верховной Рады досрочно. Панове, заседание объявляю закрытым.
Вопиющенко уступил место следующему оратору, а сам покинул зал заседаний. Его больше не интересовало, что там происходит, какие вопросы для судеб страны будут решаться.
К тому же он вспомнил, что сегодня главный редактор газеты «Без цензуры» Диана Дундуцик должна визировать у него очередной номер.
«Экий пассаж! И чего это я так задержался здесь? Даже телевидения не было, хотя бы засняли и показали в вечерних новостях на всю страну. А то все всухую. Показывают только тогда, когда грудью идешь на выступающего и берешь трибуну на абордаж. Экие псы! Погодите, стану я президентом, всех живо уберу».
Надежда руховцев и лидер «наших украинцев» посеменил в раздевалку, набросил плащ на плечи, вышел во двор, где трижды чихнул и выпустил лишний пар, мучивший его во время речи на трибуне, а затем направился к автомобилю. Водитель, свесив голову, выпускал слюну из толстых губ и негромко похрапывал. Вопиющенко постучал в закрытую дверь, но тот никак не реагировал. Что делать? Дать поспать человеку или пнуть ногой в дверь? Пока великий человек чесал затылок, к нему подбежал Поросюк, лидер руховцев.
Борис резко остановился на расстоянии трех шагов от великого человека, боясь нарушить ход его мыслей, имеющих значение для судеб страны. Но Виктор Писоевич повернулся к нему лицом.
– Подходи, не бойся, я не кусаюсь. Мы единомышленники, – сказал Вопиющенко, одаривая товарища улыбкой.
– Да я… я, простите, мешаю, должно быть. Вы того… вы в размышлении о судьбах страны, боюсь нарушить вашу мыслю. И в то же время переживаю за вас… больше, чем за себя. У нас так много врагов, мало ли что? Коммунисты наши враги, социалисты наши враги, демократы – наши враги, москали – наши враги. Кругом враги. Дай Бог вам стать президентом, и тогда все проблемы решим беспощадно, или, как говорят москали: дело будет в шляпе.
– Надо немного потерпеть. До выборов каких-то четыре месяца, а там все в наших руках.
– Да, отряды бойцов будущей революции проходят усиленную подготовку в Галичине и даже под Киевом в бывших пионерских лагерях советского периода. Денег, правда, не хватает: кормить, одевать надо, это все голодные студенты, не только пожрать, но и выпить хотят. Я знаю, простите за откровенность, что в вашу бытность управляющим национальным банком вы заняли, а точнее, взяли кредит у этого банка в сумме сто миллионов долларов, это, конечно, капля в море. Но… могли бы поддержать бойцов, проходящих подготовку к революции в Галичине, а потом, когда станете президентом, можно вернуть эти сто миллионов с лихвой. Уж простите за откровенность. К тому же, надеюсь, американцы не останутся в стороне от нашей революции. Я знаю, что разрабатывается план более тесных, родственных связей с Америкой. Я думаю так: не за горами то время, когда вы станете зятем Америки, а следовательно, и Украина станет американским зятем.
– Да я знаю. А что касается подготовки галичанских боевиков, то слишком много денег сжигают. Надо сократить сроки подготовки. Рукопашный бой, умение пользоваться автоматом, собирать палатки, жить в коллективе и кричать «ура» с утра и до поздней ночи – этому можно обучить в течение недели. А что касается денег – надо подумать. Я вышел на связь со Збигневом Пробжезинским, это он мне невесту предлагает, хочет сделать меня зятем Америки, как будто не знает или не хочет знать, что я женат и у меня дети. Скоро деньги на революцию потекут рекой. Только гляди: язык за зубами.
– Жалко вашей супруги и детей тоже, – с сожалением произнес Поросюк.
– А жена не стенка – можно подвинуть, – промолвил Вопиющенко, улыбаясь.