Коверзнева кинулась их благодарить — это ж надо, такой ворох домашней работы переворотили. Она заметалась из стороны в сторону, не зная, что делать. Схватила в сенях сумку, рванулась за ворота.
— Я сейчас до сельмага. Тут рядом...
Загорцев попридержал ее за рукав:
— За поллитрой хочешь бежать? Брось, Кирилловна, и не подумай. Нам в командировке нельзя.
— Ни грамма! — подтвердил Леня Ясеневич, делая строгие глаза.
— А горенько ж ты мое! — сокрушалась хозяйка.— Гости в доме, и так принимать…
— Никакие мы не гости, Кирилловна,— возразил Загорцев.— Ради разминки поработали. Времени ведь у нас — вагон.
Пилоты преградили ей путь со двора.
— Пустите, я хоть за детьми сбегаю к соседке,— попросилась она.
— Это пожалуйста,— солидно разрешил Леня Ясеневич.
Коверзнева вскоре вернулась, ведя за руки двух мальчиков — одному лет семь, а другому, наверное, пять. Мальчишки не были похожи на свою маму — черненькие, шустрые, как цыганята.
— Вот вам, здравствуйте. Только по утрам да вечерам и видимся,—говорила Коверзнева, обращаясь не то к мальчикам, не то к гостям.— Целыми днями под присмотром соседской бабки.
Она склонилась к малышам:
— Ели вы чего, нет? Сейчас, сейчас покормлю моих мужиков.
На пилотов посмотрела растерянно: видите, мол, какие дела, гостями некогда заняться.
Загорцев с Ясрневичем все понимали. Они уже и сами собрались уходить.
— А детского садика у вас нету? — спросил Загорцев.
— Нету. Ясли плохонькие есть, детсада нету. Председатель все обещает, да не торопится делать…—Коверзнева безнадежно махнула рукой.
— А еще колхоз-миллионер! — усмехнулся Леня.
— То-то, одно название, что миллионер.
Прощаясь, Коверзнева обоим пилотам подала руку.
На мгновенье проглянуло в ней обаяние молодой еще, красивой женщины. Темно-серые, широко открытые глаза, умеющие так много сказать одним взглядом, остановились на Загорцеве.
Ушли пилоты, тихо притворив за собой калитку.
Жили они в доме для приезжих. Что-то вроде сельской гостиницы: большая комната с четырьмя железными кроватями, в углу — веник для самообслуживания. Вечернее время коротали как придется. Техник с мотористом приходили с площадки попозже, после того как управлялись подготовить «Антона» к утреннему вылету. Ужинали вчетвером, садились за костяшки домино.
Ровно в девять, еще засветло, командир экипажа объявлял отбой.
Теперь часы показывали семь.
— Сходим к председателю, если он еще в конторе,— сказал Загорцев.
— Зачем? — спросил Леня.
— Потолкуем с ним насчет детсада.
— Надо, надо.
Председатель был на месте. Один. Листал какие-то учетные книги. Приходу летчиков обрадовался. Усадил их.
— Мы вот о чем хотели с вами поговорить…— начал Загорцев.— Детский сад в колхозе вы думаете строить?
Спросил и смутился: слишком официально прозвучало, будто он — представитель районных властей.
Окинув их поочередно взглядом, Богдюк ответил:
— Думаем. А как же?
— И когда это будет? — спросил Леня Ясеневич, переняв официальный тон командира экипажа. Второй пилот следовал командирскому примеру во всем.
Богдюк охотно рассказал им о ближайших планах колхоза по строительству. Задумано много, и деньжата есть, да не так просто с рабочей силой, с материалами. Кроме того, весенние полевые работы вот-вот развернутся широким фронтом, они, конечно, отодвинут всякое строительство на задний план. До осени.
— Но детсад у нас будет,— заверил Богдюк. Широко улыбнулся. Копируя кого-то из районных руководителей, нарочно смягчил окончания слов: — Садик будеть. Дом культуры будеть... и пиво будеть.
Громкий, раскатистый хохот Богдюка рассмешил и пилотов.
— А с чего это вы, ребята, о садике вспомнили? — поинтересовался председатель.
Пилоты переглянулись. Действительно: какое им, командированным, дело до колхозных планов?
— Мы тут заглянули в один двор,— стал пояснять Загорцев, отводя взгляд в сторону.— Понимаете, мать-одиночка, сама работает с утра до вечера, детей девать некуда. Двое ребят…
— О Коверзневой говорите? — Председатель сощурил один глаз.
— Хотя бы о ней,— уклончиво ответил Загорцев.
Богдюк барабанил дебелыми пальцами по столу.
Сказал после паузы:
— Вы тут, ребята, глядите не переженитесь по второму разу! — Он захохотал. Возражений пилотов не слушал, покрывая их слова своим басом: — Хотя Ясеневич, кажется, холостяк? Ему невесту подберем и утвердим на правлении.
— Бросьте вы! Мы не про то,— повысил голос Загорцев.