Измайлова Любовь Никитична. Восемнадцать лет. Жительница Восточного административного округа столицы. Студентка второго курса Московского Авиационного института.
…Собрание Альянса обычно начиналось с выступления Маркина и состояло в основном из него. Лидер говорил, как правило, минут сорок, сначала об общей обстановке в стране, потом о планирующихся акциях на ближайшую неделю, затем отвечал на вопросы, после чего каждый член организации мог выступить с объявлением или предложением, которые Сергей обязательно комментировал от себя. За общим собранием следовала отдельная беседа с новенькими, если таковые были, которую он проводил в дальней комнате штаба в отсутствие других бойцов Альянса.
Сегодня Маркин говорил долго. Большая часть его речи была посвящена президенту Путину, проправительственному форуму на озере Селигер и вновь недавно оказавшемуся в фокусе новостей бывшему премьер-министру Касьянову, да ещё случившемуся на этой неделе ночному пожару в магазине левой литературы «Фаланстер» в центре Москвы. Оппозиционеры подозревали в поджоге магазина членов проправительственных молодёжных организаций, об этом говорили открыто, но фактов ни у кого, разумеется, не было.
Виталик слушал вполуха. Маркин никогда не блистал глубиной анализа, а факты были ему давно известны из новостей. Люба, вступившая в ряды организации позапрошлым летом, когда Виталик служил в армии, сидела рядом с ним, вдвоём на секции из трёх стульев, какие бывают в кинотеатрах и домах культуры, слегка теребя пальцами тонкую ткань своей ветровки, и в её облике Виталик увидел несогласие со словами лидера организации. Однако возможностью выступить на собрании Люба не воспользовалась и вопросов Маркину не задала.
После политинформации Сергей перешёл к обзору событий на ближайшее время.
— Через две недели, — говорил он хорошо поставленным ораторским голосом, — в Москве состоится крупная акция под лозунгом «Россия без Путина». Вероятно, акция будет несанкционированной — так она даст больше информационного эффекта. Её место и время ещё уточняется и будет объявлено дополнительно. Но мы уже сейчас должны развернуть листовочную кампанию и агитацию в Интернете. Помимо общего сбора своих, следует привлечь людей со стороны. Эта акция должна собрать максимально широкий спектр оппозиционных сил — от коммунистов и национал-большевиков до либералов. Мы должны продемонстрировать единство всех против Путина. Да, и не надо бояться того, что мы выходим на один митинг с либералами, — подчеркнул он, предвосхищая вопросы из последних рядов, где сидели Виталий, Люба и их друзья — Андрей Кузнецов и Дмитрий Серёгин, — сегодня тот этап, когда нужно поддержать общедемократические требования — свободы слова, собраний, печати. Режим душит их так же, как и нас, поэтому они — наши первые тактические союзники…
На этом месте Люба едва заметно щёлкнула пальцами.
— Из менее важного, — продолжал Маркин, — двадцать шестого июля мы приглашены в кубинское посольство. Там будет праздник, и пригласили всех представителей левой оппозиции. Так что кому интересно — приходите. Начало в шесть часов.
— А что за праздник? — спросил кто-то с последних рядов.
— Я точно не помню, — ответил Маркин, — посмотрите в Интернете, кому интересно.
…После собрания члены Альянса разбредались маленькими тесными компаниями кто куда. Виталий и Люба шли к метро вдвоём. Она по привычке держала руки в карманах джинсов. Примерно половину пути оба молчали.
— Что скажешь о сегодняшней речи Маркина? — спросила наконец Люба. — Или ты не слушал?
— Почему же, слушал. Что-что, а выступать Серёга умеет. Мне только кажется, зря он о несанкционированных акциях говорит в штабе — штаб же наверняка прослушивается…
— Точно зря. Ты прав. Я даже не подумала. Но даже это не главное. Тебя про либералов не царапнуло?
— Если честно, то царапнуло, — признался Виталик, — я умом понимаю, что тактические соображения, и общедемократические требования, и надо сотрудничать против Путина, и всё такое… А вот не могу я их воспринимать как своих. Ну вот не могу. Они разрушили Союз, они в нас стреляли в девяносто третьем… Тот же Касьянов ещё полтора года назад был премьером! При этом же Путине! А теперь… Странно мне это, понимаешь…
— Это не только странно, это тревожит, — кивнула Люба, — какой у нас был главный лозунг ещё несколько лет назад? — «Наша Родина — СССР!» А сейчас — «Россия без Путина».
— Но они же друг другу не противоречат, — возразил Виталик.
— Ты представляешь себе понятие множества из математики? — спросила она.
— Что-то помню, — ответил он.
— Так вот, попробую тебе объяснить так, как мне самой понятнее. Есть множество людей, которые принимают лозунг «Наша Родина — СССР!» И есть множество людей, которые принимают лозунг «Россия без Путина!» Это множества перекрывающиеся, но не совпадающие. Ты понимаешь, что я имею в виду?
— Да, — кивнул Виталик, образно представляя себе перекрывающиеся круги.
— Так вот, их общий элемент, то есть там, где они перекрываются — это мы. Но есть ещё и оставшиеся подмножества. Те, кто принимает лозунг про СССР, с ними в любом случае можно дружить. А вот подмножество чужих, которые за Россию без Путина — они меня просто пугают. Это враги. Они работают на Штаты, они уничтожали страну, они стреляли в моих родителей в девяносто третьем и выгоняли вас из Средней Азии. С ними нельзя иметь дела. Я так считаю.
— Подумать надо, — ответил Виталик. — А как же тогда оранжевая революция на Украине этой зимой? Там же свалили Кучму?
— Свалили, — согласилась Люба, — и поставили Ющенко. Всё логично. Разве он чем-то лучше?
Они не заметили, как подошли к метро. Дальше им было ехать по домам в разные стороны.
Празднование Дня начала Кубинской революции проходило на территории посольства в Леонтьевском переулке, в самом центре Москвы, между Тверской улицей и Арбатом. Кубинцы всегда приглашали на свои мероприятия широкую коммунистическую общественность, но сложилось так, что сегодня Виталик оказался здесь впервые. Поразил его свободный доступ на территорию — ни тебе проверки паспортов, ни рамок-металлоискателей… Заходи и веселись с нами любой желающий.
Народу было много, да и само мероприятие проходило не так, как Виталик себе представлял. Он думал, что это будет нечто вроде полностью официального торжественного собрания, какие бывают по памятным датам, и сперва даже колебался, стоит ли на него идти, но потом решил пойти и посмотреть, в случае чего, уйти, если станет скучно. Люба Измайлова ушла через час после начала вечера — у неё были какие-то свои дела, несмотря на летние каникулы.
Однако скучно не было. Официальная часть была довольно краткой. Сперва выступил посол, поздравивший присутствующих с праздником, потом ещё несколько человек, а дальше начался концерт. Говорил посол по-русски с приятным латиноамериканским акцентом, как показалось Нецветову, говорил искренне, именно так он сформулировал для себя отличие речи кубинца от большинства слышанных им на митингах выступлений официальных оппозиционных вождей. Одновременно Виталик поймал себя на мысли, что историю Латинской Америки представляет себе очень смутно и даже слабо может объяснить, что сегодня отмечается, но поинтересоваться было неудобно, и он решил обязательно почитать об этом в Интернете.
Как только закончилась речь посла, в саду и на открытой веранде начали расставлять столы и стулья, разливать ром и раскладывать угощение. А едва со сцены заиграла музыка, кубинцы начали плясать, беспорядочно увлекая в круг всех присутствующих. Виталика подхватили под руки две весёлые негритянки и крутили его в танце до тех пор, пока у него не закружилась голова, и он уже с трудом держался на ногах, хотя рома, как ему казалось, выпил не так много.
Вокруг вперемешку с приветливыми кубинцами пили, плясали и веселились знакомые и незнакомые москвичи, в основном, постоянные участники мероприятий оппозиции. Бойцов Альянса было немного, да и Маркин об этом мероприятии упомянул вскользь. Зато довольно много было членов так называемого официального комсомола, молодёжной организации при партии, когда-то имевшей большинство в Государственной Думе, а теперь занимавшей там почётное второе место по численности фракции.