Выбрать главу

Николай Степанович открыл другую крышку - на спине своего искусственного зайца. Там было довольно емкое вместилище.

- Этот милый зверек, которого не надо кормить и дрессировать, может доставить донесение, инструменты, любую мелкую посылку. Он бегает быстрее обыкновенного зайца и прыгает в три раза лучше, причем всегда, как кошка, падает на ноги. Главное, конечно, в источнике энергии: тут пружиной, как сами понимаете, не обойдешься. Но это особая статья...

- Почему же он такого странного цвета: яркооранжевый? - спросил я, чтобы хоть что-нибудь спросить. Я был серьезно удивлен тем, что рассказывал Николай Степанович, и не знал еще, верить мне ему или признать все это мистификацией.

- Чтобы был заметнее! - засмеялся Николай Степанович и поставил своего зайца на землю. - Думаю, пригодится не только геолого-разведчикам...

- Но что он может делать?

- Многое. Доставить газеты на полевой стан в колхозе. Притащить инструмент или запасную часть для остановившегося в поле трактора. Оказать срочную медицинскую помощь, то есть примчать аптечку и бинты. Вообще: заяц - на побегушках.

- А на охоте?

- Ну, сегодня он испытывается. Приучается к лесу и вообще к трудным условиям. Вот, например...

Николай Степанович вырвал листок из блокнота, написал карандашом: "Ребята! До смерти хочется курить. Пришлите папирос!" - и сунул записку в коробку на спине зайца. Затем он повернул его носом к противоположной сопке, отрегулировал рычажки и нажал пусковую кнопку.

Заяц мгновение помедлил, затем рванул как-то сразу с места, как бегун на старте, и помчался вниз по склону горы. Раза три он перевернулся кубарем, но каждый раз падал на ноги и, не переводя дыхания, которого у него не было, продолжал нестись среди стволов и камней. Я ожидал, что он налетит на первое же попавшееся дерево, но он огибал растущие деревья и перепрыгивал через лежачие.

- Миниатюрный локатор, - сказал Николай Степанович, угадав мои мысли. Обходит препятствия. Но курс выдерживает.

Оранжевое пятно мелькало уже у того края пади. Нам сверху хорошо была видна эта прыгающая машинка.

Но вот заяц, выскочив на поляну, сделал прыжок и вдруг исчез.

- Попал в яму, - сказал Николай Степанович.

- И, должно быть, глубокую, - добавил я. - Вашему косому оттуда не выбраться. А живой ушел бы.

"Представление" окончилась. Я посмотрел на Николая Степановича. Но он продолжал глядеть на то место, где так внезапно оборвался путь оранжевого пятнышка.

Прошло, должно быть, секунд пять, как вдруг заяц, вылетел откуда-то из-под земли наподобие ракеты и быстрыми скачками стал взбираться в гору.

- Накопление энергии, - пояснил Николай Степанович, не оборачиваясь ко мне. - Это, знаете, вроде постепенного закручивания пружины. Потом - прыжок четырех-пятикратной силы. Пришлось повозиться с этим механизмом. Не я один, целая группа работала. Вообще - это не самодвижущееся пресс-папье...

Охотники напротив нас уже заметили мчавшегося прямо на них оранжевого зайца. Из палатки стали вылезать люди. Видимо, там была поднята тревога.

"Это почище всех охотничьих историй, - подумал я. - которые, конечно, рассказывали сегодня и у того костра. И это лучше выдуманного Николаем Степановичем пресс-папье. Они примут зайца за привидение".

Но, наверное, был там еще кто-нибудь из сообщников, или, правильнее сказать, помощников, Николая Степановича, потому что очень скоро заяц примчался обратно, доставив требуемые папиросы. Он уткнулся с размаху в ружье, которое я прислонил к пню, и замер, как собака в стойке.

- Нюх на железо, - сказал Николай Степанович, - так обучен.

И он выключил механизм. В записках, которые были присланы вместе с папиросами, содержались замечания технического характера. По-видимому, испытание "зайца" было запланировано заранее, и вся наша "охота", возможно, была использована как подходящий для этого случай.

Затем мы присутствовали при великолепном солнечном закате; по сравнению с ним все чудеса светотехники, которыми я любовался в театрах, показались мне не заслуживающими внимания. Обсудив тысячу всяких вещей, мы легли спать, но очень скоро, как мне показалось, кто-то стал толкать меня в плечо.

Это был охотник. Он уже все разузнал, составил план действий и сейчас объяснял нам нашу задачу. Потом он исчез, ступая какой-то особенной охотничьей походкой среди тонких стволов берез и могучих лиственниц.

Мы вздремнули еще часа два, не больше, поднялись, свернули палатку и, возбужденные предутренним холодом и ожиданием событий, двинулись в путь.

Мы немного запоздали. Пока мы медленно пробирались по склону сопки, солнце успело выкарабкаться нам навстречу. Оранжевые лучи упали на вершину сопки, а падь была темно-синей, точно там скопилась вся ночная мгла.