Договорить он не успел.
Что-то вздулось в динамиках, щёлкнуло, разорвалось, послышался хлопок и… наступила тишина.
Вероника обомлела. Видеосвязь пропала внезапно, будто мониторы отключили от сети.
Напрасно девушка пыталась кричать в микрофон, напрасно колотила по экрану кулаками, рыдая от безысходности.
- Сойер! Миленький! Ответь! О боже. Что случилось? Почему ты пропал?
Ослеплённая, оглушённая страхом, она едва доползла до двери, чтобы осторожно выглянуть в иллюминатор. Во мраке коридора двигалось что-то расплывчатое и неправдоподобное, омерзительно сверкая в темноте вертикальными зрачками. В этом существе уже трудно было узнать бывшего астронавта. Теперь корабль делился на две части: одна половина отсеков ей привычная, в ней когда-то жили члены экипажа. Жили её друзья и мечты. Другая половина – страшная, там сейчас убивают всех, с кем был связан её долгий полёт к орбите. В тёмных закоулках переходов было что-то ещё, чего она никак не могла осознать. Даже после сумрачного полумрака оранжереи темнота словно ослепляла. Она накрыла корабль плотным покрывалом без проблесков и звуков. Крадущиеся шаги снаружи гулко отдавались на металлических покрытиях отсеков. Тишина висела над всем внутренним интерьером. Она была плотной и бесконечной, как лес, снег и красноватый диск незнакомой огромной планеты. За той половиной отсеков ей чудились глухие протяжные стоны, однако эти галлюцинации были только в её мозгу, уже воспалённом и заражённом непонятной болезнью. Этот корабль нёс теперь в себе сквозь бесконечную ночь космоса сплошные сгустки смерти.
- Сойер, - прошептала она, лишаясь сознания. – Наоми… Вильямс… где вы?
Что-то бликнуло в потолке, за дверью послышалось царапанье, словно кто-то скрёбся, затем экран ожил, и в нём показалось озабоченное лицо Сойера. Он что-то говорил, успокаивал, обнадёживал, но Вероника смотрела теперь только на дверь. Створка постепенно и методично выгибалась под чудовищным напором извне, принимая форму стальной выпуклой дуги, потом внезапно застыла и шум за той стороной прекратился. Вероника не слышала Сойера. Она смотрела на дверь остекленевшими от ужаса глазами.
- Я зарядил капсулы, - доносился до неё голос навигатора. – Забросил в них одежду, генераторы, прожекторы, маяки и узел мобильной связи на случай нашего обнаружения. Есть и пульсаторы с достаточным количеством зарядов. Первые два-три месяца мы проживём, девочка моя. Сейчас я проберусь к тебе, и захватим провизию, сколько сможем унести. Затем ты останешься упаковывать капсулы, а я ещё раз наведаюсь в оранжерею за продуктами. Потом автоматически отделимся от платформы, и – поминай, как знали! Пусть перегрызут себя хоть дочиста! Одного из андроидов я приволок внутрь капсулы, вдруг оживёт на поверхности. Теперь Кеплер будет нашим домом, пока нас не найдут.
Он ещё что-то говорил, но голос всё отдалялся и отдалялся от девушки, становясь каким-то далёким эхом.
Дверь снова вздрогнула от ударов. Постепенно открываясь, в створку просунулась чья-то рука.
…Дальше в сознание Вероники обрушилась чёрная всепоглощающая пустота.
Эпилог
Окно иллюминатора. Склонившийся над девушкой андроид. Озабоченное и родное лицо Соейра. За иллюминатором клубы разноцветных проносящихся мимо облаков. Знакомая обстановка спускаемой капсулы. Сплошная пелена спиральных циклонов и потоки бушующих вихрей.
Вероника сквозь слёзы вздохнула.
…Их несло к неведомой планете.