— Как девушка, понравилась? — это спрашивал Коля.
— Мне нравится, — просто ответил Юрий. Ему что-то сказали, но он не слышал: он испытывал сейчас странное, неведомое раньше, ощущение угловатой неловкости и вместе с тем какого-то душевного подъема. Словно две противоположные стихии боролись в его душе. И от неразрешенности и неясности этой борьбы ему было не по себе. Взгляд его ненароком встретился с ее взглядом, но она почему-то сощурила глаза, как их щурят, глядя на яркий свет. «Плохо видит, близорукость», — подумал Юрий и неожиданно понял, что Валя тоже пытается его рассмотреть. От сознания этого ему вдруг стало легче. Музыканты заиграли фокстрот, и Юрий рванулся к Вале.
Но подошел он, как и подобает кавалеру, степенно и, когда Валя положила ему ладонь на плечо, сказал:
— На полонез я вас не пригласил, потому что я его, честно говоря, плохо танцую. — Юрий слукавил и почувствовал, что Валя поняла его уловку. Но снова девушка ответила совершенно неожиданно:
— А я его тоже не танцую!
— Вот и хорошо, я никак не мог дождаться, когда он кончится, — откровенно выпалил Юрий. Валя снова ничего не ответила, но так на него посмотрела, что он смутился. «Зачем же вы так?..» — словно говорил ее взгляд. Но она счастливо улыбалась. И это Юрию очень нравилось. Он тоже широко улыбнулся, и его голубые глаза по-мальчишески заискрились.
Валя держалась без кокетства и желания казаться лучше, чем о ней могут подумать. Все было так, словно они уже давно знакомы. И от сознания этого у него было легко на душе. Он понял, что подруга Вали одобрила ее выбор и подбодрила девушку. Но от этого Валя стала лишь сдержаннее и немногословнее. Ну что же, это вполне понятно. Юрий решил пока больше ни о чем Валю не спрашивать, а стараться повнимательнее танцевать, чтобы — чего доброго! — не наступить ей на ногу. Она это оценила.
— Вы не так плохо танцуете, как говорили…
— Стараюсь, — рубанул Юрий и почувствовал, что снова краснеет. Валя опять улыбнулась. Улыбнулась как-то мило и умно. Тщательно обдумывая каждое слово, Юрий спросил:
— Значит, можно вас пригласить?
— С удовольствием еще потанцую. Только через раз.
Юрий действительно закружил девушку. Оба они уже успели немного устать и оба хотели разобраться в ворохе неожиданных, новых и пьяняще-приятных чувств. Нет, это, конечно, не было усталостью — скорее какое-то трепетное ощущение, которое Юрий боялся нечаянно разрушить. Словно в руках у него был хрупкий, необычайно ценный предмет и он знал: одно неосторожное движение — и не останется даже осколков… Теперь он боялся сделать это движение.
Юрий пропустил танец и на очередной тур вальса снова пригласил Валю.
— Вы умеете держать слово, — заметила она, — а я уже думала, что вы обо мне забыли…
Юрий почему-то ожидал, что услышит что-то именно такое и сказанное именно таким тоном. Он понял: теперь можно говорить о чем угодно. И стал расспрашивать Валю о том, где она живет и кем работает. Валя охотно рассказывала обо всем, что его интересовало, и в свою очередь задавала вопросы. Неожиданно этот скучный вначале вечер превратился для него в большое, светлое событие. Вечер пролетел мгновенно. А Юрию казалось, что они еще ничего не успели сказать друг другу. Увольнительной у него не было, и они простились у входа, договорившись о встрече. Юрий почти не сомневался, что она придет.
…Теперь они часто встречались. Благодаря Вале этот город с красивой набережной вдоль Урала, с говорливой речкой Сакмарой стал для него почти родным. Много часов они уже проходили вдвоем, и Юрий отлично изучил маршрут от училища до телеграфа, где работала Валя, и от телеграфа до улицы Чичерина, где Валя жила.
Они уже настолько подружились, что однажды Валя пригласила Юрия к себе.
— Хорошо бы ты зашел к нам завтра. Как раз мама приехала. Вот и познакомишься с ней.
— Но завтра у нас кросс на десять километров. Я буду мокрый, а если приду последним, то и злой, как черт. А у вас нужна дипломатия… Да еще в такой день. — Юрий засмеялся.
— Подумаешь, улица Чичерина, так уж дипломатия! Чем проще — тем лучше. Все у нас очень хорошие и встретят тебя попросту. Вот отбегаешь — и прямо приходи.
Юрий не мог отказаться. Действительно, пора уже было познакомиться с родителями Вали.
— Хорошо, я приду, но в случае чего ты пеняй на себя… — пошутил Юра и снова засмеялся.
Он так и пришел прямо с кросса в лыжном костюме, на котором еще не успел растаять снег.
Встретили его действительно просто и сердечно.
Валина мать, Варвара Семеновна, только что вернулась от родственников из Калуги и привезла лесных орехов. Она поставила на стол их целую вазу, и Валя с Юрием начали их грызть. Это занятие заменяло им необходимость разговаривать. У Юры после пробега по морозу было чудесное настроение, и к тому же он чувствовал себя в этом доме желанным гостем. Обед готовил Валин папа — повар санатория, он делал это мастерски.