Обе машины часто останавливались, словно прислушиваясь и приглядываясь к молчаливо-спокойному лесу, а потом снова двигались вперед, добродушно урча моторами.
Уже много часов машины углублялись в лес. Его безжизненность и молчаливость были обманчивы. То здесь, то там в просветах между елями мелькали синие дымки жилья, изредка до слуха людей, ехавших в автобусе, долетали отголоски собачьего лая. И машины, словно сторонясь всего живого, снова углублялись в лес. Синий, молчаливый, пахнущий свежестью и легким морозом, он кивал им вслед пушистыми лапами сосен, осыпал дорогу серебристой снежной пылью.
Но вот «газик» остановился. Встал и автобус. Люди в летных куртках и теплых пальто вышли из машин.
— По карте похоже, что тут нет жилья, а значит, и антенн. Можно начинать.
Двое выволокли прямо на снег массивный ящик передатчика, двое вооружились портативными рациями-пеленгаторами, которые предстояло сегодня испытать.
— Как говорится, работа не Алитет, в горы не уйдет! — шутливо заметил Гагарин. — Для почина давайте закусим, потом и дело веселей пойдет. А то ездим, ездим — все, наверное, уже проголодались. Пока вы там над картой колдовали, я тут кое-что приготовил.
И действительно, в автобусе на бумажных салфетках были разложены шашлыки и бутерброды.
— К сухому пайку не худо бы чайку, — заметил Попович, энергично разламывая булку.
— Закругляйтесь, товарищи! — торопил инженер.
…Приладив на груди пеленгаторы, надев наушники, космонавты еще некоторое время постояли у передатчика, проверяя работу аппаратов. А потом сели в машины и, разделившись на две небольшие группы, разъехались по лесным чащобам подальше от того места, где осталась рация.
Три человека долго ходили по незнакомому лесу и только тогда, когда стало ясно, что без пеленгатора выбраться трудно, начали работать.
— Приземлились! — засмеялся Юрий, опустившись на большую, засыпанную снегом кочку. — Сейчас попробуем связаться с Пашей.
— Раз, два, три, четыре, пять. Как слышишь меня, Паша?! Прием.
Тихо стучит пальцем по микрофону и надевает наушники.
— Попович, как слышно? Перехожу на прием… Ничего не слышно. Они, наверное, еще не успели настроиться. Проверьте, — Юрий протягивает пеленгатор инженеру, тот бережно надевает наушники.
— Павел! Раз, два, три, четыре, пять, вышел зайчик погулять… Прием!
Но в наушниках полнейшая тишина. Инженер тщательно осматривает пеленгатор.
— Все в полном порядке. Пойдем наугад, а потом еще раз поищем.
Они идут по глубокому снегу, отыскивая хоть какую-нибудь тропинку, хоть какой-нибудь признак жилья, тогда можно будет переключиться на телефон и сориентироваться. Несколько раз Юрий пытается выйти на связь. Но все тщетно.
Юрий становится серьезным, сосредоточенным. На минуту задумывается, пытаясь сориентироваться, чертит палочкой на снегу маршрут.
— Шли мы так… Потом сюда… Здесь свернули. Значит, шоссе вот тут.
И снова в путь по глубоким сугробам, несколько часов по морозу. Но вот впереди просека. Значит, рядом и дорога. Теперь до шоссе было добраться сравнительно легко — километров пять до поворота, где осталась машина.
На шоссе Юрий остановился.
— Вы ищите передатчик, а я пойду разыскивать Павла. Скорее всего что-то случилось с передатчиком.
Юрий оказался прав: на передатчике отошел один из контактов, и импульс был слабым.
Юрий с Павлом пришли поздним вечером, но зато вышли они точно на рацию: пеленгатор работал нормально.
5
…С приходом весны наступил новый период подготовки. Группа вылетела в один из городов, где должны были отрабатываться прыжки с парашютом.
Перед самым отъездом пришло письмо из Оренбурга. Тяжело заболел отец Вали, и она вместе с дочкой поехала домой.
А пилоты прилетели в дальний гарнизон.
Никто в этом степном городке не знал, зачем сюда приехала группа молодых офицеров во главе с рекордсменом парашютного спорта. Все считали, что этот человек тренирует новую команду ВВС. В большинстве своем космонавты носили кожаные летные куртки и поэтому не особенно отличались от всех остальных обитателей городка.
Еще в Москве Николая Константиновича они встретили настороженно-иронически: инструктор не очень был похож на спортсмена, а тем более на чемпиона мира. Маленький, приземистый, с выпуклой грудью, с короткими мускулистыми руками, в синем спортивном костюме, он больше всего походил на военного. Сперва многие космонавты даже не верили, что этот невысокий кряжистый человек с зычным хрипловатым голосом назначен к ним начальником парашютной подготовки.