О множестве удивительных вещей поведал космонавтам в тот день Главный конструктор. Он обстоятельно ответил на все их вопросы, назвал очень интересные цифры, касающиеся корабля, немного рассказал о тех трудностях, с какими пришлось встретиться его создателям. Юрий был буквально ошеломлен всем услышанным — так много нового он узнал, а еще больше почувствовал и понял. И самое главное — то, что нужно поторапливаться с учебой…
ГЛАВА ПЯТАЯ
Здравствуй, Земля! — Незабываемые минуты. — Столицы мира атакуют Гжатск. — Хроника последних месяцев и дней. — Мысли в камере одиночества. — Подруга космонавта. — Встреча с будущим. — Экзамены и тренировки. — «Всегда оставаться людьми, коммунистами!» — Ночью на Красной площади. — Перед стартом.
1
И вот Юрий стоит на сырой свежей пашне. Тишина. Удивительная тишина вокруг. Только издалека наплывает тихий шум трактора. Рядом — кустарник, затянувший склоны оврага, дальше — молодой подлесок.
Земля! Как радостна эта встреча с тобой!
Юрий не спеша садится на островок жухлой травы и медленно, с трудом снимает гермошлем. Стаскивает с головы белый подшлемник и глубоко вдыхает сыроватый весенний воздух. Пахнет землей, прелой листвой, пахнет жизнью. Юрий смотрит в серое небо с низко плывущими облаками. «600—800 метров», — оценивает глаз их расстояние над землей. Юрию просто не верится, что он вернулся из невиданного путешествия в космосе вокруг Земли. Он чувствует слабость, его ноги подрагивают. «Отчего это — от перенесенного напряжения или от радости?» Он осматривается вокруг, расстегивает «молнию» оранжево-красного комбинезона. Снова глубоко втягивает пьянящий весенний воздух.
Юрий вспоминает слова царева указа, которые впервые прочитал еще в училище и запомнил почти дословно: «Человек не птица, крыльев не имеет. Если кто приставит себе крылья деревянные — против естества творит, за сие содружество с нечистой силой отрубить выдумщику голову. Тело окаянного пса смердящего бросить свиньям на съедение, а выдумку после священной литургии огнем сжечь». Это было написано в XVI веке, когда «смерд Никитка, боярского сына Лупатова холоп» посмел в Александровской слободе прыгнуть с колокольни на деревянных крыльях.
Юрий улыбается, вспомнив незадачливого царя.
Целая лавина радости обрушивается на него — он жив! Он выполнил задание!
Но вот его взгляд останавливается на женщине, пристально смотрящей на него из-под ладони. Рядом маленькая девочка. Женщина неприветливо глядит и не подходит. «Они, наверное, еще не слышали радио. Целый день в поле, — подумал Юрий. — Не могут понять, кто я. Может, думают, какой-нибудь новый Пауэрс?» И широко улыбнувшись этой забавной мысли, он пошел прямо к женщине. Она стояла неподвижно на невысоком взлобке посреди вспаханного поля. Женщина рассматривала его с явным недоверием. Юрий пожалел, что снял и оставил возле корабля гермошлем, на котором были четыре красные буквы: «СССР».
Юрий улыбался. Искренне, радостно. Словно крупицы солнца, горели его усталые глаза. Он шел и думал, что сказать этой женщине. А когда оказался рядом, сказал просто и сердечно:
— Я свой, свой! Советский.
Женщина недоверчиво протянула руку.
— Анна Тахтарова.
— А как вас по отчеству?
— Анна Акимовна.
— А меня кличут Юрием. Юрий Алексеевич Гагарин, офицер Советской Армии, летчик, — четко доложил он.
Но недоверчивость ее не пропала, и Юрий уже хотел лезть в карман за документами. Тахтарова улыбнулась.
— У меня сын Иосиф тоже в армии служит, — неожиданно сказала Анна Акимовна, а потом добавила: — Что же вы, сынок, так летаете? Не долго и в Волгу угодить.
Юрий засмеялся.
— Отлично летаем! А в этой одежде мне никакая Волга не страшна.
Анна Акимовна, опомнившись, спросила:
— Чай, замучился в полете, может, молочка испить хочешь? У меня холодненькое припасено…
— Спасибо, — сказал Юрий. — Есть и пить я не хочу. А вот мне бы телефон…
— Телефон у нас есть в правлении. Это три километра отсюда, в Смеловке. Может, сходить лошадь запрячь?
Юрий не успел ответить. Он увидел людей, которые бежали к нему прямо через поле. Они были убеждены, что произошла авария. Но их удивил оранжевый скафандр, каких еще не приходилось видеть.
— Да вы, случаем, не Гагарин? — поражаясь собственной сообразительности, спросил один из трактористов.