В общем, предаюсь воспоминаниям, и от них выпадаю в осадок. Что уж там Отто со товарищи задумали сделать с Хоси, история теперь не узнает. Первое правило в такой ситуации, бей первым и желательно сразу главарю в репу. Вот и рванул к нему, только забыл, в каком теле нахожусь, вернее и не знал. Был бы хоть суперменом, тогда ещё понятно, но энергетика этого тела не предполагает такие рывки, с расстояния с десяток метров преодолеть звуковой барьер. Собственно, после этого оставалось эту банду только добить, да и то не особо. Ударная волна в замкнутом помещении, это сила! Мне-то хоть бы хны, даже одежда целёхонька, а они в разные стороны и об стену, двери вместе с косяками в коридор. Ощущение, будто в китайский боевик попал.
И тут мне фильм Тинто Брасса вспомнился. Калигула. Только руку что-то марать не хотелось. Видимо, "поляка" мне сам бог послал. Всё-таки кино, это дикие условности. Процедура прошла тяжело, а не раз, и потом всю жизнь получай удовольствие. Отто аж на мгновение очнулся, чтобы опять потерять сознание "от счастья". Честно говоря, это конкретный косяк. И тут даже состоянием аффекта не отмажешься, не говоря про самооборону. Придётся прикидываться шлангом. Свидетелей нет, доказательств тоже. Да мало ли чем они там занимались! А догадки к делу не подошьёшь. Хотя папаша обязательно впишется за своего кабанчика. Как бы бурную молодость из девяностых не пришлось вспоминать. Побудем пока паинькой и ничего ломать не будем, тем более мне не тяжело. И тут скрипнула дверь…. Фигурально выражаясь.
— Извините, можно к вам зайти, Мори-сан? — обратился ко мне, заглянув в приоткрытую дверь, тот полицейский, что забирал из школы и доставлял сюда.
Я аж прям завис, немного. Такое впечатление, будто он в кабинет к начальству на выволочку пришёл.
— Э-э-э, — на большее меня в такой ситуации не хватило.
— Поймите нас правильно, на нас давят сверху, — начал он подкатывать, незнамо с чем.
Понятно…. Достопамятный Рихтер решил мне ничего не спускать. М-да. Таки придётся пораскинуть мозгами, его и по стенам.
— … требуют подсадить к вам уголовников, а у нас только один, да и тот малолетний и под дозой, — оказалось он всё ещё говорит.
— А каким боком? — решил-таки выяснить, к чему этот полицейский клонит.
— Понимаете, его родители весьма уважаемые люди…, — опять он намёками шпарил, но хоть более понятными.
На это я лишь поднял недоумённо бровь.
— … и попросили провести разъяснительную беседу. Возможно, вы сможете совместить эти просьбы? — наконец он выдал, с чем пришёл.
Нашли, понимаешь, тимуровца. Или дружинника. В общем, помощника полиции.
— А как на счёт камер? — поинтересовался самой для меня животрепещущей темой.
— Здесь только одна и ту мы отключим, — сразу попытался он заверить меня в сотрудничестве.
— Выходит, про остальные восемь вы не в курсе? — поинтересовался у него, изобразив на лице недоумение.
— Какие?! — а вот он натурально изумился.
— С вами всё ясно, — сделал заключение по результатам переговоров.
— Может, тогда к нему пройдём, — проговорил он медленно, вглядываясь в стены.
— Думаете там меньше? — задал ему вопрос.
— Надеюсь, заодно вы взглянете, своим тренированным взглядом, и нам будет спокойней.
— Вот это сервис! Чику прямо в камеру подогнали. Обязательно присоветую папе вас поблагодарить, — выдал долговязый дрищ, сидящий на полу.
В камере также было пусто, но здесь и не было ничего встроено, просто бетонные стены и потолок. Вот что за дебил, так сразу впечатление о себе портить. Прямо сразу и захотелось выполнить просьбу уважаемых родителей.
— Так, синяков не оставлять, внутренних органов не повреждать, кости не ломать? — спросил у сопровождающего меня полицейского.
— А камеры? — выдал он встречный вопрос.
— Чисто, — заверил его в этом.
— Чего вы там бормочите, запускайте её, наконец, — вмешался в наше общение нарик, и стал вставать.
— Ишь, какой нетерпеливый! Иду уже, иду, — не остался в долгу перед ним.
Полчаса спустя.
— Чё ты там промычал?! Ещё вякнешь и так легко, как в начале, не отделаешься! — сказал типу, стоящему подо мной на четвереньках
Вобла сушёная. Откуда только столько костей, за десять минут уже всё отсидел.
— Хреновая из тебя табуретка! — высказал ему же.
— О! А ты кто такая? — обратился к невесть как появившейся в камере девушке.