— Это своеобразная форма имманентной справедливости. Только великие оставляют по себе след и не исчезают…
— Скажем точнее: жить и оставаться живым возможно только в том случае, если ты воплощаешь в реальность саму жизнь, которая есть движение и созидание, бесконечное творение, скачками, вспышками. Караколь знал это лучше, чем кто бы то ни было: вихрь движется силой примитивной метаморфозы, что-то вроде элементарной, но неотъемлемой способности меняться, перемещаться, бесконечно обновляться. Эта способность, — именно в этом и заключается фундаментальная особенность вихря, Сов, — не имеет ничего общего с обычной способностью к адаптации, с гибкостью по отношению к внешним обстоятельствам, позволяющей реконфигурироваться. В вихре это свойство заложено и так, оно само собой разумеется. Но им также обладает и человек, и растение, и даже камень! Особенность вихря состоит в том, что он способен самоотличаться. Он непрерывно отличается от самого себя, от того, чем является, им движет внутренняя эксцентрическая пылкость. Его главная загадка состоит именно в этом неистовом побеге, в инстинктивном прыжке вне себя. Может ли сила пережить саму себя? Раз все живое призвано разрушиться и умереть, раз энтропия воздействует на любое организованное тело, как поверить в то, что клубок ветра размером с кулачок способен выжить?
— Он способен выжить как раз благодаря энтропии, используя ее для самообновления. Я думаю, что вихрь извлекает для себя выгоду из метаморфоз, происходящих от распада. Он не старается оставаться таким, какой есть, возобновить свою сущность: он выживает путем преображения.
— Да. Отсюда же и его неоднозначное положение по отношению к принимающему его телу. Разворачиваясь
внутри человека, вихрь находит центр воплощения и стабилизируется. Но в то же время он загоняет себя в ловушку плоти, которую создает.
— Которую создает?
— Да, Сов, вихрь порождает, он создает органы в генезисе эмбриона. Он обеспечивает развитие ребенка. Он в нас с самого начала. В зрелом возрасте движение застывает, его пути затвердевают и уплотняются. Живое в нас замыкается в оболочке из кожи или меха; вихрь начинает крутиться вокруг собственной оси. Он теряет связь с подвижным хаосом, который всегда представлял для него угрозу, но который его подпитывал. А главное, он начинает повторяться и стремиться удержать свою форму вместо того, чтобы безостановочно трансформироваться и следовать своему ритму.
x 
Сов придвинулся поближе и коснулся моей шеи губами. Я погладила его по непослушным волосам, пахнувшим дымом костра, тихонько отстранила его голову от своей и посмотрела ему в глаза. В нем чувствовалась какая-то влюбленная веселость, что мне очень нравилась. Я загубила столько лет…
— Я хочу быть уверена, что ты все правильно понимаешь, Сов. Я не случайно решила тебе все это объяснить сегодня вечером.
— Разумеется.
— Так вот. Я хочу, чтобы все было ясно. Ответственность, которая ляжет на тебя в будущем, — огромна. Она почти… почти нечеловечна. Я попросила тебя удалиться со мной, чтобы подготовить к тому, с чем тебе придется столкнуться, когда мы окажемся на Верхнем Пределе. А быть может, и за ним…
— За ним? Не существует никакого за ним! И Верхнего Предела не существует, ты же это знаешь еще со дня, когда мы были в Аэробашне!
— Надеюсь, что для тебя существует.
Отреагировал он плохо, как я и предполагала:
— Опять это дурацкое предсказание Караколя! Не знаю, где тут носится его вихрь, но увижу — съем живьем, пусть только попадется! Видела завещание, которое он мне оставил? Этот уж точно себя пережил! Шуточки его никак не закончатся. Даже ты, так и то повторяешь! Вот это трубадур! Вот это молодец!
— Сов, послушай меня, пожалуйста. Повзрослей! Ты должен…
— Повзрослей? Повзрослей?!
— Сделай это для меня, даже если сам не веришь.
— Ну, давай, валяй. Что я там должен понять? Что вы все помрете у меня на глазах? Что передо мной в открытом космосе будут кувыркаться ваши полтора десятка осиротелых вихрей, и что мне нужно будет своими ручонками все их защитить? Что за два года обучения с тобой ученичок Сов станет аэромастером с нуля, будет сборщиком вихрей, спасителем Орды? Что там еще? А, буду должен вас в себе поселить, да? Ничего что один только Голготов вихрь меня на куски порвет?!