— Домой топчу, девушку провожал. Знаешь, та блондинка с косичками, что работает в магазине одежды? — он подмигнул мне и захихикал. — Такая симпатяга, было грех не познакомиться и не пощупать ее за всякое.
— Ага, знаю. Пару раз видел. Ну и как, удалось что-нибудь? — я не очень верил в успехи Грека на любовном фронте, да и было неприятно слушать о них. Он был не из самых красивых парней и всегда хвастался своими победами, которые никто не видел. А если и добавился девушек, то чаще силой или угрозами. Мало кто в здравом уме и добровольно согласился бы с ним не то, что вступать в интимную близость, а хотя бы просто гулять.
— Да ладно тебе, малой. Я же тебе говорю — симпатяга. Она сама ко мне приставала, просила показать ей город. Я ее повел на набережную, там так романтично… — он продолжал свой рассказ, но я уже перестал слушать. Компания Грека мне была не по душе и хотелось поскорее от него отделаться.
— Ну, давай. — сказал я, протягивая ему руку. — Мне пора домой, завтра рано вставать на учебу.
— Давай, малый. Удачи! — он пожал мне руку и отошел в сторону. Я поспешил в противоположном направлении, радуясь, что наконец избавился от него.
И он ушел, а я побрел дальше по поросшей зеленой травой тропинке, бросив ему на прощание подозрительный взгляд. Я не доверял этому человеку, но сориться с ним не хотелось, потому что он слишком много знал обо мне и моей семье. Дал почетный круг по посадке, и уже собирался идти обратно домой, но вдруг услышал плач. Я мигом бросился туда, откуда он исходил, преодолевая кусты и ветви. Пробравшись через заросли акации, я увидел плачущую девочку.
Ей было не больше шестнадцати лет. Она сидела на земле, прижав коленки к груди, и плакала горькими слезами. На ней была надета разорванная синяя футболка с изображением мультяшной кошки и белая коротенькая юбка. Вернее, белой она была раньше - сейчас же она была в пятнах крови. Увидев меня, она отпрянула назад и прижалась спиной к дереву. В глазах читались испуг и презрение. Я почувствовал, что что-то ужасное случилось с этой девочкой.
— Что, ты тоже этого хочешь?
— Все хорошо, я тебя не обижу. Лишь хочу тебе помочь.
— Ты точно не с ним?
Присев возле нее, я положил руку ей на плечо. Она испуганно дернулась, искоса глянула на плечо, но руки не убрала.
— Нет, я пришел один. Про кого ты говоришь? Кто это сотворил с тобой?
— Не помню... — проглатывая слова, говорила девочка. — Он, кажется, говорил, что его зовут Гриша...
Грек!!! Почему-то я совсем был абсолютно не удивлен.
— Как тебя зовут?
— Диана...
— А меня Тема.
Я достал пачку сигарет и мобильный телефон. По всей видимости, люд совершенно не зря говорил об этом нарке всякие нехорошие вещи. Тем не менее, он не был похож на насильника, а уже тем более педофила. Это было странно и неожиданно, но я не хотел судить его по внешности или слухам. Но вот поступки говорили о нем вполне достаточно.
— Дай, пожалуйста, и мне…— тихонько сказала Диана.
Давать сигареты несовершеннолетним девочкам было не в моих принципах, но отказать в подобной ситуации не позволяла совесть. Пламя зажигалки осветило симпатичное, но еще детское лицо в растекшейся по щекам туши. Отойдя на несколько метров, я набрал 102 и рассказал о случившемся. В ответ услышал: «Уже выезжаем!» Через 10 минут подъехала скорая, а еще через десять приехали и доблестные защитники правопорядка.
Взяв на месте показания, меня отпустили с миром домой, заранее предупредив, что еще вызовут в районное отделение для опознания возможного преступника. Я надеялся, что они найдут его и накажут по заслугам. И я пришел обратно домой с рассветом, тихонько вошел вовнутрь. Мать еще спала. Зашел в спальню, разделся и лег спать. Погружаясь в объятья Морфея, мне снова послышался голос Гитариста: «Молодец, ты все сделал правильно». Я был рад услышать его одобрение и признательность, ведь тогда он был моим ближайшим другом и наставником.
***
«Здесь бродят тени.
Ими движет запах денег.»
***
Следователь задавал множество каверзных вопросов, словно считал меня не свидетелем, а самым настоящим подозреваемым. В те юные годы мне было не просто понять, что милиционер вовсе не считал меня насильником. Он просто хотел выяснить все обстоятельства того ужасного происшествия, которое случилось с моей новой знакомой. После допроса и опознания капитан завел меня в свой кабинет и сказал:
— Артем, мне нужно с тобой серьезно поговорить. Ты знаешь кто отец у Воронцова?
Немного подумав, ответил, что не знаю. Мне было известно лишь о том, что этот подонок из весьма обеспеченной семьи. Знакомые поговаривали, что Грек неоднократно избегал проблем с органами правопорядка, но в подробности никогда не вникал. Я не понимал, какое отношение имеет его отец к делу о насилии над Дианой. Капитан подобрал со стола ручку и начал нервно теребить ее в пальцах, словно, не находя нужных слов, чтобы начать по всей видимости довольно неловкий разговор. Он глубоко вздохнул и посмотрел на меня серьезным взглядом.