Я мысленно усмехнулся над небрежностью Бобшильда, ощутив, как моё магическое ядро начинает вибрировать, бурля энергией. Князь, либо недооценивая мои способности, либо ослеплённый собственной злобой, не поместил меня в антимагическую камеру. Дверь, стены, пол – всё здесь было обычным, не усиленным защитными артефактами.
Конечно, в любой момент я мог спокойно покинуть камеру. Впрочем, бежать я не собирался – мой план требовал терпения.
Вскоре тяжёлые засовы с лязгом отодвинулись, и дверь распахнулась, открывая мне путь на свободу.
– Вавилонский, на выход!
Я вышел на улицу, и меня оглушил восторженный рёв толпы. Люди размахивали плакатами с надписями: «Свободу Вавилонскому!», «Герой не должен сидеть в тюрьме!», «Отпустите Народного Защитника!».
– Вот, он, смотрите!.. – воскликнул кто-то.
– Теодора Вавилонского отпустили! – подхватил другой.
– Герой на свободе! Ура! – загомонили все хором.
Я медленно прошёл вперёд, улыбаясь и кивая своим сторонникам.
Оглянувшись назад на здание княжеского дворца, я заметил стоявшего на балконе князя Роберта Бобшильда. Его лицо выражало смесь злости и разочарования. Я помахал ему рукой, демонстративно показывая, что не держу зла. Это явно вывело его из себя ещё больше.
Не успел я сделать и нескольких шагов, как меня окружила толпа журналистов. Микрофоны и камеры были направлены на меня со всех сторон. Репортёры наперебой кричали:
– Господин Вавилонский, прокомментируйте, пожалуйста, ситуацию!
– Расскажите, пожалуйста, как это всё произошло!
– Как вы относитесь к решению князя об аресте?
– Вы будете добиваться справедливости?
Я выдержал паузу, дождавшись, пока шум немного утихнет, и произнёс:
– Я рад, что князь принял правильное решение. Это показывает его мудрость и способность признавать ошибки. Мой личный совет князю – тщательнее выбирать своё окружение. Если нужна моя консультация по командообразованию, я всегда готов помочь. Лихтенштейн заслуживает лучшего руководства.
Краем глаза я заметил, как Бобшильд, не выдержав, в ярости покинул балкон. Похоже, мои слова задели его самолюбие. Ну и отлично.
Воспользовавшись моментом, я обратился к собравшимся:
– Граждане Лихтенштейна! Фирма «Созидатель» защитила наши восточные рубежи, но это только начало. Я не всесилен, и для нашей общей победы нужны усилия каждого из вас. Мы должны стать единым фронтом против любых угроз. Сегодня я с гордостью объявляю, что моя команда «Созидатель» расширяется. У нас открыто много новых вакансий для тех, кто хочет внести свой вклад в безопасность нашей страны. И это не всё – позвольте представить вам наших гвардейцев.
По моему сигналу Скала вывел отряд наших бойцов в доспехах «Страж». За ними следовал внушительный бронированный автомобиль, оснащённый самым современным вооружением. Гвардейцы выстроились в безупречную шеренгу, их сияющие доспехи отражали солнечный свет. Толпа ахнула от восхищения.
– Вот она, моя гвардия! – продолжил я. – Вы все видели, на что мы способны. Сначала мы сдерживали вражеские войска в одиночку. Когда мы отбили первое нападение, это осталось за кадром. Но во второй раз вы уже стали свидетелями подвигов моих чудо-богатырей. Кто хочет встать в их ряды, защищать нашу родину и стать героем – записывайтесь к полковнику Кириллу Александровичу Полянину, известному многим из вас как Скала.
Закончив речь, я направился к ожидавшей меня машине. Толпа расступилась, давая мне дорогу. Люди радостно скандировали:
– Слава Вавилонскому!
Внезапно из толпы выбежала Настя. Не сдерживая эмоций, она бросилась мне на шею и страстно поцеловала, не обращая внимания на окружающих нас людей.
Рядом уже стояла Даша Малиновская, корреспондент, чей оператор не упустил ни одной секунды этой сцены.
Я мягко отстранился и с улыбкой спросил:
– Настя, ты же графиня. Не боишься так открыто проявлять чувства на публике?
Она повернулась к камере и, сияя от счастья, произнесла:
– Нет, потому что я горжусь тем, что мой мужчина, Теодор Вавилонский – настоящий герой, народный герой Лихтенштейна!
Толпа разразилась восторженными возгласами, а я, с улыбкой глядя на неё, подумал про себя:
«Ну вот, попал… Хотя, собственно, я сам этого и хотел».
Скала подошёл ко мне и тихо сказал:
– Подозреваю, что завтра половина армии Лихтенштейна попросится к нам в гвардию.