Оттого что не был счастлив и любим.
В себя я приходила с трудом. Долгое время мне казалось, что я барахтаюсь ночью в вязком черном болоте. Я все время кого-то звала, но никак не могла дозваться. Я плакала, кричала, рвалась, но никак не могла выбраться.
В конце-концов, я все же выбралась оттуда. Но открывать глаза все равно не хотелась. Я помнила, что не успела спасти Артура. Я лежала и вспоминала наши счастливые мгновения, как мы были вместе, как он обещал всегда быть рядом со мной и защищать меня. Боже, я была готова отдать все на свете, чтобы только вернуть то мгновение и спасти Арта. Даже ценой своей жизни. Любой ценой. Даже ценой всех людей, присутствовавших на площади.
— А спящие могут плакать?
Этот голос я бы узнала из тысячи. Но понять, что Юлиан делает около моей кровати после того побоища, что мы устроили? Неужели я все-таки попала в лапы к Клановцам? Тогда не лучше ли сразу себя убить как-нибудь?
— Не могут. Значит наша сестренка наконец очнулась.
В голосе Азамата я услышала явное облегчение. Казалось, он долго был в напряжении и наконец освободился от страха.
— Мама Альтера, открой глаза. Пожалуйста.
Волька. Милый, добрый Волька. Я до сих пор помню тот день, когда он в первый раз назвал меня мамой. Он тогда был сильно расстроен из-за того, что над ним смеялись подростки-Маги. Помнится, я тогда знатно шуганула насмешников. Кто-то до сих пор заикался.
Глаза все же пришлось открыть. Я увидела столпившихся в моей комнате в Академии (как я сюда попала?) всех своих друзей и знакомых. Они стояли и улыбались мне, так тепло и ласково, что в груди что-то сжималось. И что самое невероятное, среди всех на равных стоял Юлиан. Стоял в обнимку с Машей. Бросив на них только один взгляд, я поняла, что это идеальная пара. Он как одинокий волчонок, нуждается в ласке и нежности. А она как мать, нуждается в ком-то, о ком можно заботиться, а в ответ получать небывалую защиту. Да уж, Юлиан свою Машу в обиду никому не даст.
— Привет всем. Как вас много. И как вы только все здесь поместились?
Поместились они действительно с трудом. Мэрлин занял кресло, Инит изобразил статую позади него, эльфы оккупировали подоконник, Юлиан — табуретку, Машка его колени. Брат со своей беременной женой Маринкой устроились у меня в ногах (ей тоже пришлось усесться к нему на колени), Волька с Ленией легли по бокам от меня. Макс, отец Алексей и Митька оккупировали письменный стол. Вал сопел под кроватью, а Анжелика почему-то сидела на шкафу, у которого ошивались так же Ланита с Пирионом.
— Некоторые здесь — такие шутники.
Она ответила на мой невысказанный вопрос таким голосом, что Волька с Ленией смущенно засопели и принялись оправдываться.
Выбравшись из-под одеяла, я оглядела всех своих друзей и задержалась взглядом на Юлиане.
— Решил присоединиться к нам и променять Клан на Орден?
Он даже не дернулся. Наверно потому что когда я погрузилась в его мысли там, на площади, я с перепугу и сама раскрылась. Не знаю, что он видел, но это на него подействовало.
— Что-то вроде того. Знаешь, Альтера, я этого не планировал. Но когда я увидел как ты себя не щадишь, чтобы спасти Артура, я подумал, что очень хочу, чтобы и обо мне кто-то так же волновался. Хочу чтобы и у меня были такие друзья, которые поддержат в трудной ситуации, помогут советом, обогреют любовью. И я последовал за тобой. И не разочаровался, так как нашел здесь себе невесту.
Я попыталась улыбнуться этой счастливой парочке, но имя Артура вновь вызвало поток слез.
— Арт…
И тут кто-то пнул дверь так, что она чуть не слетела с петель. В комнату ворвался… Артур. Он был взлохмачен больше обычного, прерывисто дышал, но выглядел очень счастливым.
— Аля, я так рад, что ты очнулась.
Он улыбнулся так, как умел только он сам. Эта задорная мальчишеская улыбка, которая дразнит, успокаивает и ласкает одновременно — разбила много женских сердец. И лишь одно доводила до бешенства.
— Ты… ты бесчувственная скотина… ты, проклятый упырь… будь проклят тот день, когда я с тобой познакомилась!
Я еще минут пять распиналась на его счет, стараясь не употреблять нецензурных выражений. А он стоял и улыбался, наслаждаясь потоком моих слов. Закончить речь я не смогла, так как, устав ждать конца моего словесного потока, он, вместо того, чтобы развернуться и обиженно уйти, подошел и сграбастал в объятия, отчего я сбилась сначала на всхлипывания, а потом и на рыдания от облегчения.
Пока я успокаивалась, завязалась вполне мирная беседа, в результате которой я выяснила, что в Орден набрали в общей сложности около семидесяти послушников. И почти все — представители разных рас. И Магов оказалось очень немного, что немного огорчало.
— Так, Мэрлин, погоди… Дай разобраться. К шпиону от Клана какие меры применены?
На меня взглянули как на дуру все, кроме Юлиана, виновато уставившегося в пол. И собственно самого шпиона.
— Девочка моя, о каком шпионе ты говоришь?
Неужели Юлиан никому не рассказал? Почему он скрыл? Ведет двойную игру? Да вроде не похоже.
— В Совете Посвященных есть шпион.
— Альтера, он работал не на Клан, а лично на меня.
Юлиан сказал свое веское слово очень вовремя, так как я уже собиралась закатить громкий безобразный скандал.
— Аля, объяснила бы толком.
— Тебе я вообще ничего объяснять не собираюсь, так как тебе пора во дворец к отцу. Вообще, не понимаю зачем ты здесь сидишь.
Признаюсь, я хотела его обидеть. Сделать больно, чтобы он ушел и оказался подальше от меня. Потому что чем дальше от меня — тем безопасней. Для него же безопасней. И для моего морального спокойствия. К тому же я все еще немного злилась на него и изображала униженную и оскорбленную сидя у него же на коленях, что несколько мешало образу, так как безумно хотелось обнять его.
— Ну уж нет уж, красавица моя. Я теперь от тебя ни на шаг не отойду.
— Ну уж нет уж, красавчик ты общественный, я, как обуза, не позволю тебе за мной таскаться.
Я бросила на него полный возмущения взгляд и увидела редкостно виноватую физиономию. И в тоже время наглую.
— Ты не обуза, Аля. Ты никогда не была для меня обузой. Я не знаю, почему так сказал. Наверно, потому что злился на себя за свою нерешительность.
Я уже открыла рот, чтобы что-то съязвить, когда подумала, что не стоит сбивать его откровенческий настрой. Да и пыл поугас.
— И я буду за тобой таскаться. След в след, чтобы когда ты оступишься — подхватить и понести дальше.
Я возмущенно фыркнула, но внутренне заликовала от осознания того факта, что Артур вновь будет со мной.
— Ты этого действительно хочешь?
Отнюдь не праздный вопрос — я больше не хочу метаться без сна, думая как быть. Я хочу иметь прежнюю уверенность.
— Да. Я хочу быть с тобой каждую секунду своей жизни.
— Каждую — не получится. В свою кровать я никого не пускаю, да и временами нужно уединение в особом помещении для размышлений о вечной теме "Ем все такое красивое".
Рассудив, что лучше все свести к шутке, я с радостью наблюдала, как на лицах моих друзей расплываются улыбки. Даже эльфы улыбнулись, хотя я думала, что после смерти девочек это уже никогда не случится. Но они оправлялись от этой утраты. Медленно, но верно.
— А ты сделаешь меня вновь своим Проводником?
Хороший вопрос. Слишком уж хороший.
— Я подумаю.
Честно говоря, вопрос Арта (справедливый, стоит отметить), застал меня врасплох. Я же уже себе пообещала, что после Арта не буду заводить Проводника, но я не думала, что он сам захочет вернуться к этим обязанностям.
— Ну что, подумала?
— Ты же телепат. Прекрасно же знаешь, что я верну тебе этот проклятый медальон, раз уж ты так хочешь.
Часть присутствовавших издала такой победный клич, что содрогнулись стены. Остальная часть скривилась и начала выгребать из карманов деньги. Высказав все свое возмущение по поводу оборзевших друзей, делавших ставки на мою личную жизнь, я устроилась поудобней на коленках Артура так, чтобы видеть большую часть собравшихся.