Мнение А.Ф. Лабзина и А. Вахрушева опровергают исследования позднейшего российского историка В. В. Бартольда. С одной стороны, А.Ф. Лабзина и А. Вахрушева трудно назвать историками в полном смысле этого слова. С другой, написанный ими текст объясним, ведь они пользовались работами по истории Ордена св. Иоанна, написанными католиками. Вот почему их компилятивный труд, написанный в самом конце XVIII века (!) можно считать первоисточником только в той его части, которая посвящена российско-мальтийским отношениям в XVIII в. В 5 томе их исследования опубликовано немало документов из российских архивов.
Итак, с точкой зрения А. Ф. Лабзина и А. Вахрушева трудно согласится, прежде всего потому, что вышеприведенная цитата не датирована, но по косвенным свидетельствам можно предположить, что речь идет о событиях начала IX в., последовавшим в 809 г. после смерти Харун ар-Рашида. В это время в Арабском халифате наступил период смут и безвластия, от которого страдало все население.
Как писал византийский историк Феофан, мусульмане в Сирии, Ливии и Египте убивали и грабили как друг друга, так и подчиненных им христиан. Феофан прибавляет, что в Иерусалиме, «в священном городе Господа нашего Христа опустели церкви, также два больших монастыря, монастырь свв. Харитона и Кириака и монастырь св. Саввы, и остальные киновии свв. Евфимия и Феодосия»[109]. И, видимо, в этой связи Карл Великий издал в 810 г. указ об отправлении милостыни в Иерусалим «для восстановления церквей Божьих»[110].
Посетивший между 860 и 870 гг. Иерусалим монах Бернгард сообщает о «гостинице славнейшего императора Карла» и о созданной его усердием библиотеке при церкви св. Марии Латинской. Той самой церкви, вокруг которой как раз и объединились госпитальеры. Этой церкви принадлежала и значительное недвижимое имущество в долине Иоасафата, а гостиница госпитальеров владела прилегавшей к ней торговой площадью, получая с каждого торговца по два динара. Как замечает В. В. Бартольд, ссылаясь на работу французского историка церкви Леона Брейера: «Католические авторы полагают, что церковь св. Марии Латинской была разрушена в 1009 г., одновременно с церковью св. Воскресения, что в половине XI в. в Иерусалиме никаких латинских учреждений не было и что церковь, может быть, была восстановлена после разрушения купцами из Амальфи; они же в 1080 г. вновь выстроили гостиницу.
Однако постройки Карла были настолько забыты уже в XII веке, что Вильгельм Тирский знал только церковь Sanctae Mariae de Latina только как monasterium Amalfitanorum (т. е. монастырь амальфийцев. — Авт.)»[111].
Вот как описывает Вильгельм Тирский повседневный быт пилигримов в Святой Земле:
Большое количество греков и латинян, невзирая на все опасности того бедственного века, приходили с паломничеством к святым местам. Но, даже избегнув тысячей возможностей погибнуть, после пересечения вражеских стран, тот, кто приходил к вратам города, не мог попасть туда, не заплатив некоторого количества золота, требуемого в качестве подати. Истратив в дороге все состояние, с большим трудом сохранив самую жизнь свою и достигнув города в крайней нужде, они не могли выплатить положенную сумму. В результате тысячи и тысячи паломников, собранные воедино в окрестностях города, ожидали разрешения войти туда и скоро доходили до степени полного обнищания, изнемогая при этом от голода и жажды. Живые или мертвые — они были невыносимым бременем для несчастных христиан Иерусалима. С трудом они могли обеспечить живых достаточным количеством какой-либо пищи; и их ещё вынуждали прилагать новые усилия для того, чтобы дать мертвым последний приют; все эти действия были выше их сил. Тот, кто мог выплатить пошлину, получал разрешение на вход в город и становился предметом новых забот для своих братьев. Ходивших по городу для посещения святых мест паломников беспрестанно предупреждали, чтобы они соблюдали величайшую осторожность — в противном случае они могли быть избиты, ограблены или даже тайно убиты или задушены. Движимые желанием предотвратить эти несчастья и наполненные братской любовью, христиане беспрестанно ходили по путям паломников для того, чтобы убедиться в их невредимости и защитить их от всех возможных несчастий. В городе находился монастырь Амальфитов, сегодня также называемый монастырём Марии Латинской, а рядом с ним находился постоялый двор[112].
110