— Ух, как интересно...
— Ты не хочешь поцеловать мою грудь?
— Что?
Не дожидаясь ответа, Зинаида принялась расстёгивать корсаж, однако Макара Александровича слишком обеспокоило столь бурное проявление инициативы, поэтому он остановил её, взяв за руки.
— Подожди немного... Пока мы тут развлекаемся, наш возлюбленный император находится под угрозой! Надо что-то придумать, чтобы не допустить его знакомства с твоим чёртовым любовником!
— Так арестуй его за прошлые дела! — не раздумывай, предложила молодая женщина.
— О, я уже столько раз об этом думал, но пока — увы! — делать это бессмысленно.
— Почему?
— Во-первых, поскольку он, по твоим словам, изменил свою внешность и каким-то образом выправил себе новые документы, мне будет не так-то просто доказать, что Морев и Муравский — это одно и то же лицо. Во-вторых, я уже однажды обжёгся на подобном деле, когда попытался арестовать одного типа, которому благоволило его высочество, и теперь не хочу попадать в столь же идиотское положение. Не хватало ещё, чтобы великий князь явился в полицейский участок выручать своего драгоценного медиума, находясь во главе 73-го Крымского пехотного полка, шефом которого он является от рождения!
— О, я придумала! — воскликнула Зинаида. — Арестуй его за угрозу убить Распутина, и тогда даже великий князь не посмеет за него заступаться, зная, как к этому отнесётся императрица.
— Что? — Удивлённый Гурский внимательно посмотрел на неё. — Он действительно угрожал убить Распутина? Ты ничего не путаешь?
— Нет, то есть не совсем так, чтобы угрожал, однако подобное намерение у него, несомненно, имеется.
— Будь добра, говори яснее.
— Всё очень просто — однажды он проговорился во сне. Итак всю ночь он покойно ворочался, а тут вдруг начал что-то бормотать. Я прислушалась и уловила одну фразу. Точно не помню, но что-то вроде: «Прикончить проклятого старца». А кого он ещё мог иметь в виду, кроме Григория Ефимовича?
— Это верно... А ты всегда так чутко спишь, что слышишь сонный бред своих любовников? — лукаво полюбопытствовал Макар Александрович.
— Хочешь это проверить? — не менее лукаво, вопросом на вопрос отвечала Зинаида.
— Сначала давай решим, как избавиться от твоего любовника, а то ещё застанет нас вместе и пристрелит обоих! Вариант с Распутиным мне совершенно не нравится. Более того, я бы подождал с арестом этого господина до тех пор, пока он не выполнит своей угрозы. Думай, красавица моя, думай!
— Уфф! — И Зинаида сосредоточенно надула щёки. — Ну, тогда вызови его на дуэль и просто убей! А поводом может послужить твоя ревность ко мне...
— Это дело другое. Беда только в том, что хотя стреляю я, в принципе, неплохо, но за последние годы зрение стало сильно сдавать. А стрелять зимой, в очках, на морозе... Да и не хочу я давать этому мерзавцу никаких шансов на избавление от давно заслуженной им каторги!
— Ну, тогда не знаю... — И Зинаида шаловливо приподняла подол платья, принявшись болтать стройными ножками в белых чулках. — Надеюсь, это не помешает тебе думать? — поинтересовалась она минуту спустя.
— Оставь это на потом! — сдержанно попросил Гурский, но тут же нарвался на обиженный вопрос:
— А почему потом, почему не сейчас?
— Стар я уже стал для подобных развлечений, да ещё в подобных местах, — с неискренним вздохом признался следователь. — Боюсь опозориться.
— Да неужели? — И тут Зинаида сделала нечто такое, после чего Макар Александрович поневоле усомнился в истинности своего последнего заявления. Забавно, что если в молодости мы гораздо больше радуемся красивой женщине, чем тому возбуждению, которое она в нас вызывает, то ближе к старости дела обстоят прямо противоположным образом...
— О боже, да погоди ты, наконец! — взмолился он, чувствуя, что не в силах оторвать от себя эту обольстительно порочную чертовку. — Мы же ещё не придумали, как нейтрализовать господина Морева.
— А ты найми бродягу, который бы зарезал его в тёмном переулке.
От этого предложения, высказанного самым невозмутимым тоном, Гурскому стало настолько не по себе, что он непроизвольно поёжился. Кажется, ему стоит переоценить их роли. Это она — абсолютно безжалостная волчица, а он сам всего-навсего старый и осторожный лис.
— Нет, убивать из-за угла я его не буду, — решительно заявил Макар Александрович, — а вот ты, моя милая, явно забываешь, что имеешь дело со старым служителем закона. Однако у меня появилась другая затея.
— Ну?
— Что если сделать так, чтобы он сам опять кого-нибудь убил, а потом застать на месте преступления? В этом случае даже великий князь не посмеет воспротивиться его аресту. Что ты на это скажешь?