— Под мою ответственность, — смело выдала я. — Именем создателя и Ордена Крона! Надеюсь, у вас нет возражений?
Метрий Билик нахмурился, но возражений не имел. Тать похлопал меня по плечу, а Мелира заботливо, даже по-матерински накинула на мои плечи тулуп, укутала, как младенца. Потяжелевшая накидка неприятно загрубела и прилипла к коже. Кровь пропитала почти всю одежду и волосы, и они превратились в липкие сосульки.
— Можешь остаться сегодня у нас, — пролепетала подобревшая женщина. — В моей избе тепло и хватит места.
— Благодарю, — коротко ответила я. — Но к рассвету мне нужно быть в Кроунице.
— Корабль уже ждёт, — сообщил Тать и с готовностью шагнул ближе.
От усталости и тяжести хотелось рухнуть прямо в снег и уснуть, накрывшись толстым тулупом. Или принять предложение Мелиры, но мне и правда необходимо было вернуться. Поэтому единственное, о чём я попросила перед отъездом, была чистая одежда и несколько ведёр подогретой воды.
Когда знакомый баркас отчалил от каменистого берега, мне всё же хватило сил обследовать нехитрую палубу в поисках нужного мне рыбака. К сожалению, Демиурга здесь больше не было. Зато в обратный путь со мной отправился Тать, и я почти силой затащила его в трюм, где наказала немедленно отправиться в приют с новостями.
— Сам знаю, — обиделся Татовской, устраиваясь рядом прямо на влажных досках опустевшей каюты.
Трюмное нутро показалось даже просторным по сравнению с моим утренним впечатлением. И каким-то уютным, почти родным. Я прижалась к тёплому боку Татовского и почти провалилась в сон, когда вдруг на ум пришло совершенно бестолковое воспоминание из далёкого прошлого:
— Ты сегодня был нянькой для истеричной пустышки, Тать, — сквозь дремоту хмыкнула я. — Спасибо.
— Я своих не бросаю, — отозвался боец и надел мне на голову тёплую пушистую шапку. — А ты, мелкая, особенно своя. И ни разу не пустышка, и не истеричная. Я таких баб ещё не встречал, ясно?
Длинный мех полностью закрыл обзор, но я не стала убирать шапку со лба. В трюме всё равно было темно и сыро, а такая преграда будто отгородила меня от всех проблем — прошедших или грядущих.
— Ясно, — только зевнула я в ответ и обхватила широкое плечо в знак благодарности.
Завтрашний день обещал новые трудности, но сейчас меня ждал путь домой и крепкий сон, утаскивающий в свои объятия, как в морскую пучину. Последним, что я услышала, было тяжёлое мужское сопение и стук крышки портсигара.
Глава 2. Вальс в темноте
Покупка платья оказалась пустяковым делом. Я даже пожалела, что нервничала утром по этому поводу и поднялась пораньше, чтобы успеть закончить все приготовления.
После морской прогулки мой сон был похож на маленькую смерть: вернувшись с Гриффорда, я рухнула на кровать бесчувственной тушей и, кажется, за ночь даже не пошевелилась. И не шевелилась бы весь следующий день, но песня Сирены по обыкновению своему начала новое утро и напомнила о том, что я всё ещё дышу. К горькому сожалению каждый новый вдох приносил отдельное воспоминание: платье, причёска, приют, маскарад. Господин Демиург и его знатные прихвостни. Простонав в подушку оскорбления, я всё-таки отодрала себя с корнями от постели и отправилась на Тифоний бульвар.
«Почему ты позволяешь ему использовать тебя?» — спросил Каас голосом Джера, когда лавочка «Дамские туалеты» пыхнула мне в лицо пыльным запахом пудры и вихрями пышных кружев. Естественно, вопрос я проигнорировала. Всё вокруг было такое сверкающее, шуршащее и пёстрое, что я едва не сбежала в соседний «ОружейНорм» — любоваться единственно приятным блеском — блеском стали. Женские наряды поначалу вверги меня в растерянность, а позже — в панику: я понятия не имела, по какому принципу нужно подбирать платье, и даже хотела вернуться в академию за Фидерикой. Но как только глаза привыкли к нарочитой яркости, я всё же смогла найти для себя способ оценить ассортимент магазинчика.
Главным и однозначным критерием в выборе вечернего туалета стала цена. Нет, я больше не была нищей сироткой, и благодаря добыче кроуницколя и куртажикам Голомяса могла бы позволить себе практически любое платье из местной лавочки, но тратиться на такую мелочь посчитала неразумным.
Во-первых, сумма оплаты за третий год обучения в академии была ещё очень далека от необходимой, а во-вторых, спускать свои в прямом смысле кровно заработанные лирны на прихоть Демиурга показалось мне плохой идеей. В конце концов, я ведь не собиралась соблазнять гостей приюта, а только выказать им своё расположение. Для этого дела сгодится и радушная улыбка. Фальшивая, конечно.