Я не знаю, какие обязанности ложились на мои плечи, после прохождения экзамена. Об этом моя наставница не успела сообщить. В книге ордена, об этом, тоже не было упоминаний. Но это не значит, что я не знаю, чем я буду заниматься теперь!
Интерлюдия 1
С самого утра, Грозель Герман Васильевич перебывал в возбужденном состоянии. И это не могло скрыться ни от кого. Уже год, как он курирует проект планетарной важности. И именно сегодня, 30-го декабря, произойдет первое официальное переселение граждан, неугодных текущему обществу, в компьютерную игру. Это историческое событие, как для всех землян, так и для него в частности. Он впишет свое имя в историю. О нем будут говорить с восторгом и уважением. Это мечта любого исследователя. И не важно, что проекту уже лет десять, по неофициальным данным. И не важно, что на посту куратора проекта он только последний год, а предыдущий куратор бесследно исчез. А в совокупности с личным эго и тщеславием резонанс получается масштабный.
Вот привели первую партию на переселение. У всех хмурые лица, что по мнению Германа Васильевича, не нормально. Ну как эти людишки не понимают, они творят историю. Они участники эксперимента. И то, что их роль во всем этом, не больше чем у статистов, не имеет значения.
Долгий рабочий день подошел к концу. И Грозель был доволен. Почти 200 человек они за сегодня переселили в специальную игру. Осталось только дождаться от помощника, Окунева, отчет. Подписать его и с благоприятным настроением идти встречать очередной Новый Год.
– Разрешите, профессор! – услышал он голос со стороны дверь. Это был Окунев.
– Да, да. Я тебя уже заждался. Ты где возишься?! Такое событие, а ты меня заставляешь ждать. Не будь праздник на носу, лишил бы тебя премии и оштрафовал. Уяснил?! – раздраженно ответил владелец кабинета.
– Извините, Герман Васильевич, – виновато сказал помощник и протянул папку с документами. – Я позволили себе лишний раз проверить полученные данные.
– Хорош мусолить! – рявкнул Грозель. – Ты опоздал и ТОЧКА!. По делу что?
– Все отчеты и свои мысли в папке, – потупился парень.
– Это надо читать и разбираться, – уже спокойнее сказал куратор. Он в любом случае будет это читать, но не сейчас. Позже. – В двух словах предоставь мне содержимое этой макулатуры.
– Все данные не выбиваются за рамки ожидаемых нами параметров. Но есть одна странность. Одного человека, Игнашевич его фамилия, мы не смогли обнаружить в игре. Все наши методы поиска его аватара не увенчались успехом. Всех остальных «встретили» в новом мире, – с опаской сказал Окунев.
Сам же Грозель, был рад такому краткому докладу. Хоть его лицо и перекосило от этих новостей.
– Какие есть мысли по поводу случившегося? – без всякого интереса спросил начальник у подчиненного.
– Официально никаких. А не официально – с опаской покосившись на своего начальника – может, теория профессора Голубева, о влиянии химической составляющей организма человека на перенос его в игру все таки подтверждается? – это единственное пояснение, по мнению помощника. Других вариантов он не видел.Суть теории заключалась в том, что после ядерной войны химический баланс организма человека кардинально изменился, и при определенном составе микро- и макроэлементов возможны непредсказуемые последствия. Но дальше теории это никуда не ушло. А после озвучивания этой теории, на очередном заседании «совета директоров», в скором времени, и сменился куратор у проекта. Но это была закрытая информация.
– Какой лимит погрешности задокументирован? – с ноткой раздражения спросил Грозель.
– Два процента.
– Вот и запиши его пропажу в эти самые два процента. И если я, еще раз услышу намек на этот бред, то найду себе другого помощника. Свободен!
Часть вторая. Глава 1. Мы?
Ровная степь. Никаких изменений с моего прошлого похода. Все та же мелкая живность под ногами. Легкий ветер в лицо сопровождал на протяжении всего похода. Я шел в ближайшее селение. Нужно найти причину смерти дорогих мне людей. И где, как не в ближайшем селении, начать поиск людей или хотя бы информации.
Прошедшую неделю я запомню на всю оставшуюся жизнь. Все это время я занимался уборкой двора, в котором меня приютили, обучали, и чего уж душой кривить – любили. Да, были вещи в поведении наставников, особенно наставницы, которые мне не нравились. Но я думаю, что это такое проявление любви и заботы с ее стороны. Хотя нет, это раньше я думал так, а сейчас я в этом уверен. За последнее несколько лет я уже в третий раз теряю все в своей жизни. Сначала война. Война и потери – понятия равносильны в едином контексте. Только наладился мир на Земле, только появились перспективы на реконструкцию цивилизации и... добро пожаловать в капсулу. И вот он третий раз. Так и подмывает сказать, как герой, какого-нибудь дешёвинького кино: «Я больше никогда и никого не потеряю! Я защищу всех дорогих мне людей!». Но нет! За это время, жизнь меня научила не верить в такие сказки. Что бы делать такие заявления, необходима сила, но я не уверен, что мой текущий уровень навыков и знаний для этого достаточен. Кроме своей наставницы и иллюзорных противников я никого еще не встречал на своем пути. Да и встреченные мною противники не раз доказали, что мне еще расти и расти. Как минимум, надо понять навыки которые будут открыты у меня и у моего оружия. А сколько еще сильных мира сего встретиться на моем пути мне не известно.
«Регрессия к среднему значению» – вот как можно назвать все это. И пусть, это понятие не является плодом моих размышлений, но очень четко передает все случившееся в жизни. Любое доброе и светлое в нашей жизни неизменно будет выровнено потерями и провалами, темными моментами жизни. И когда такое случается, мы начинаем жизнь с той точки, в которой уже были. Правда остается вопрос: почему именно это положение дел является точкой старта. Но это сейчас не важно.
Наставников я похоронил по обычаю Ордена леса. Вырыл широкую могилу, такую, что бы рядом уложить тела моих наставников. Глубина могилы ровнялась максимальной длине оружия, хозяин которого будет похоронен. А далее все просто. Живот погибшего протыкается его же оружием, и засыпается землей. В течении суток на этом месте появится молодой росток. Тип ростка определяется деревом, изображенным на спине у похороненного. Как не сложно догадаться, появившимся ростком был дуб. Похоронил же я их на том самом месте, где с меня упали литры крови и пота. С одной стороны ужасно варварскаяцеремония погребения – протыкать мечем и без того мертвое тело человека. Но есть в ней что-то прекрасное, по моему личному мнению.
Тела нападавших, я просто сжег. Без тени сожаления, раскаяния или каких других чувств. Нет, это не был обряд или какая-то дань презрения или чего-то еще. Это был холодный расчет. «Нет тела – нет дела» – именно таким принципом я пользовался, когда сжигал все трупы. Пользуясь случаем, так сказать, я сжег и все то, что осталось от пожарища в дворе. Только дом остался цел, все остальное надо было отстраивать. Так как у меня не было знаний необходимых для этого и средств, то это все откладывалось на неопределенный срок. Конечно, если я останусь тут жить.