- Что случилось? – Леон помог Риду уложить брата на диван.
- Это Нэт, мой брат, - ответил тот. – Я не знаю, что произошло. Точнее, подозреваю, но это неточно. Когда я вернулся домой, Нэтен накинулся на меня. Похоже на гипноз.
- Ладно ты, - Леон зыркнул на Рида. – А ты, Розалия, что здесь забыла?
- Направлялась сюда, - Роза и на миг не растерялась. – И по пути увидела Рида, который пытался дотащить брата до тебя. Пришлось подвезти. А теперь хватит болтать, Леон. Надо помочь парню.
Леонард заскрежетал зубами. Но и он понимал, что не время устраивать семейную сцену. Поэтому быстро удалился. Рид взглянул на Розу. Все-таки достойная пара для Деренальта. Любая другая уже придушила бы супруга за такое обращение и мерзкий характер. Но Роза только утихомиривала его – если сама не злила.
Леон вернулся быстро. Почти с таким же набором, как его жена. Только содержался он в коробке, а не в саквояже.
- Теряешь форму, - хмыкнула Роза.
- Тебя забыл спросить, - коробка с грохотом опустилась на столик. – Отойди.
- Нет уж, я буду помогать. Случай безумно интересный, - Роза присела на край дивана, на котором лежал Нэтен. Нэт становился все бледнее. Его лицо приобрело синеватый оттенок. Рид едва держал себя в руках. Брат – все, что у него было. Единственный человек, которому не было плевать, жив он или умер.
Тем временем Деренальт извлек склянку с зеленоватой жидкостью. Рид уже понял, что в первую очередь проверяет на яд. И снова ничего.
- Думаешь, магическое вмешательство? – тихо спросила Роза.
- Что же еще? – ответил её супруг. – Кстати, достаточно топорное. В него магию что, вливали? Не совсем пока понимаю, что это, но постараюсь вытащить.
- Справишься? – впервые Рид заметил, что Роза не так спокойна, как хочет казаться.
- Если ты не будешь мешаться под руками – да, - гаркнул Леон, и девушка отступила. Она села в кресло, готовая в любую минуту броситься на помощь мужу.
Тем временем на столике выстроился ряд из склянок. Леонард достал нечто, похожее на кисточку. Обмакнул в желтоватую жидкость и принялся рисовать на лбу Нэтена какие-то знаки. Рид запоздало понял, что печать. Леон сменил кисточку, обмакнул её в красноватый отвар, расстегнул рубашку Нэта и нарисовал круг на груди. Там же, где располагалась печать у самого Ридеона. Настал черед синей жидкости – ею Леон нарисовал знаки на обеих ладонях.
- Иди сюда, - он даже не обернулся, но Роза молнией бросилась к нему. – Я буду гнать энергию через руки. Собери её и переведи в ноль.
- Хорошо, - кивнула Розалия и сжала ладони Нэта, а Леон встал в изголовье.
- Что бы ни происходило, не шевелись, - приказал он Риду. – Начали. Эрре она девли кайе…
Леон опустил ладони Нэту на лоб. Под ними разлилось желтоватое сияние. Под монотонный гул заклинания оно окутывало все тело, сливалось с цветами других печатей. И вдруг стало черным, как ночь.
- Держи! – гаркнул Леон жене.
И черная волна хлынула в её сторону. Роза выставила перед собой ладони:
- Каре. Игни. Верде, - скомандовала она, и перед ней в воздухе зависли две печати. Сначала серые, они будто поглощали тьму, льющуюся с пальцев Нэта, и постепенно чернели. Рид следил, раскрыв рот. Он никогда не видел подобной магии. Рядом с ней все его магические привязки казались детским лепетом. А тьма все прибывала. Казалось, еще немного – и Леон рухнет. Мага трясло, как в лихорадке. Его глаза стали черными. Но постепенно сияние над головой Нэта снова превращалось в золотое. И разливалось дальше, вытесняя тьму. Наконец, последние крупицы черноты остались на кончиках пальцев.
- Печать, - произнесла Роза. – Дери ом.
Две печати, которые она удерживала, увеличились в размерах, зависли в воздухе – и исчезли. Девушка опустила руки. Только тогда Леон убрал свою силу – и тут же пошатнулся.
- Леонард! – вскрикнула Роза и кинулась к нему. Вовремя, чтобы подхватить теряющего сознание мужа. Рид быстро подвинул кресло, чтобы усадить туда Деренальта. Тот выглядел таким же бледным, как Нэтен. Леон тяжело дышал. На лбу высыпали бисеринки пота.
- Леон, - вот теперь лицо Розы искажал не просто страх – самый настоящий ужас, - что происходит? Что я должна делать?
Она потянулась к глухому вороту рубашки, чтобы расстегнуть пуговицы и облегчить дыхание.