Кажется, хватит… Сердце снова начало равномерно биться. Я слышала, как оно мерно стучит в моей груди, отдаваясь каждым ударом гулким шумом в ушах. Накатила жуткая пустота и усталость, словно из меня выкачали весь воздух.
Валик стоял облитый водой, мокрые редкие волосенки на его красной лысине смешно топорщились. Усы были слегка опалены и растрепались. Он сжал кулаки и мстительно поглядел на меня.
— Надои буренок, говоришь… — зло прошептал он.
— Шеф, я не хотела! — запричитала я. — Это как-то случайно вышло. Что-то не так…
— Это я вижу! — заорал редактор. — Кабинет разгромлен, новый номер сожжен. И вообще, зачем ты на меня вылила эту чертову вазу с водой?
Он ничего не видел, поразилась я! Он думает, что я облила его обычной водой из вазы для цветов. А потом бросилась палить его зажигалкой. Бред! А как же потоки силы? Как золотые капли и водяной смерч? Их что не было?
— Значит так, Красовская, — с этого дня ты в бессрочном… нет в срочном отпуске! Съезди в «пятнашку» поправь здоровье… А как придешь в себя, психопатка долбаная, то приходи обратно! Я обещаю тебе очень и интересную и содержательную работу…
— Шеф… — жалобно застонала я, почти и правда поверив, что это все мне привиделось.
— Пошла вон! — заорал Валик, топая короткими ногами.
Я медленно развернулась и побрела к выходу.
— Стоять, Красовская! — раздалось позади. Значит простил, зажглась в сердце маленькая надежда. — Зарплату ты тоже не получаешь три месяца! Кабинет мой буем восстанавливать…
Я уныло кивнула и захлопнула за собой дверь. Редакция встретила меня гробовым молчанием. Все глядели на меня, как на ожившую мумию или миллион долларов США.
— Что у вас там произошло, Янусик? — Люська подлетела ко мне первой. От любопытства она уже сгрызла все свои наманикюренные ногти. — Мы слышали крики, шум…
— Рабочие моменты, — вяло отмахнулась я от главной сплетницы редакции и прошла к выходу.
— Может, я могу чем-то помочь, Яночка? — бравый любовник Костик подхватил ее уже почти у дверей.
— Нет, Костя, — я мягко высвободила руку из его хватки, — мне надо отдохнуть… немного. Я же все-таки в отпуске.
Свежий воздух немного остудил мои разгоряченные сердце и голову. Неужели я сошла с ума и все это мне просто привиделось? Мысль об этом холодным липким страхом нырнула куда-то в область поясницы. Перед глазами встала картинка белой палаты, Яночки, лежащей на кровати в смирительной рубашке, а на соседней койке Максим… Максим! Точно! Макс! Именно с него все и началось! Он хотел ей утром что-то рассказать, объяснить, а она его обозвала психом и выгнала вон. Как он говорил? Магичка? Это мы посмотрим.
Прямо на ступеньках я начала рыться в сумочке, пытаясь отыскать в этом скоплении ненужных, плохо сортированных вещей визитку Переверзева. А если он не захочет со мной говорить? Нет… Он же сам… Где же ты? Вот она! Я радостно обхватила клочок заламинированной бумаги, будто стодолларовую купюру. Плюс тридцать восемь… так…
В трубке назойливо звучали длинные гудки вызова. От нетерпения я переступала на месте. Всклокоченная и правда похожая на ведьму, стоящая на ступеньках главного входа редакции, я и правда привлекала к себе внимание. Ну же Максим… Лишь бы ты взял трубку.
Наконец, на том конце сжалились и взяли телефон. В трубке раздался спокойный, уверенный в себе, показавшийся таким родным голос Максима.
— Яна?
— Откуда ты знаешь, что это я звоню? — вместо приветствия накинулась я на него.
— Я маг… — со вздохом проговорил он. — Видимо ты тоже теперь…
— Нам надо встретиться! Срочно!
— Я не могу… у меня дела!
— Срочно, Макс! — заорала я в трубку.
— Ладно, ладно, — пошел на попятную Переверзев. — Говори где и когда?
— У метро Советская через пятнадцать минут!
— Ян, я хоть и маг, но на метле не летаю…
— Хорошо! Что полчаса! Только приезжай!.
— Хозяин!!! — дверь открытая пинком распахнулась настежь и со стуком ударилась о косяк. Демон Тарас влетел в комнату, забыв обо всех правилах приличия. Увидел своего властелина у статуи Абадона. Вздрогнул, опомнившись.
— А как же постучаться? — Хозяин медленно повернулся к стоящему подле него Тарасу. На миг его лицо исказила злобная гримаса. Сквозь приятные черты, умудренного жизненным опытом человека, проступили клыки и красная кожа. На руке прорезались когти. Именно ими он провел по щеке демона. Тот испуганно вздрогнул, подался назад, но чья-то сильная непреодолимая воля не отпускала его. Тянула к себе. Ноги сами собой подогнулись. Тело словно пушинку подняло в воздух и повело на Хозяина. Тот с размаху швырнул демона, будто тряпичную куклу в противоположную стену. От удара осыпалась штукатурка. Раздался крик боли. Пошатываясь, Тарас встал.