…Непонятен также вопрос одного из учеников к Иисусу – дескать, рабби, покажи, как надо молиться?..
А чего там показывать? К этому времени у евреев была своя сложившаяся литургия. Дважды в день читали молитву «Шма, Исраэль» (Слушай. Израиль), составленную из отрывков Пятикнижия. Люди более просвещенные читали молитву «Шмона-эсре» – 18 благословений. Наконец, существовал сборник Псалмов – 150 молитв на все случаи жизни (при этом раскопки библиотеки Кумранской общины показали, что первоначально Псалмов было значительно больше, но не все они вошли в окончательную редакцию).
Однако вместо того, чтобы спросить: «Тебе что, уже имеющихся молитв мало?» Иисус задиктовывает ученику молитву, ставшую сегодня одной из основных у христиан. Молитву эту вы знаете, как «Отче наш», и что удивительно – никакой связи с еврейской традиционной литургией она не имеет.
То есть вопрос понятен: откуда ученик взял, что нужны какие-то ДРУГИЕ молитвы, вместо уже имеющихся? И каково происхождение молитвы, данной ученикам Иисусом?
Вариант «сам сочинил» скорее всего, маловероятен. Потому что Иисус, выросший в рамках иудаистской культуры, скорее всего, продиктовал бы нечто, похожее на уже имеющиеся молитвы. Но мы слышим из его уст НОВУЮ молитву… Английский историк Лоренс Гарндер находит связть между молитвой «Отче наш» и египетским гимном «Атон, Атон, сущий на небесах…» Сходство действительно есть. Только откуда Иисусу знать текст египетской молитвы, если негостеприимные берега Нила евреи покинули за 14 веков до описываемых событий?
И, наконец, от текстов канонических перейдем к текстам апокрифическим – а именно, к «Евангелию Иосифа-плотника».
«Почетные жители города собрались затем в месте, где было положено тело святого старца Иосифа.
И, принеся с собой полосы материи, они хотели обвить его по обычаю, принятому между иудеями.
Но они увидели, что саван его так крепко держался на теле, что, когда они хотели его снять, то не могли сдвинуть, и он был тверд как железо, и они не могли найти в этом саване ни одного шва, по которому можно было бы найти его конец; это исполнило их великим удивлением. Наконец они снесли его к пещере и открыли дверь, чтобы положить его тело с телами отцов его».
Мы уже такого великого удивления не испытываем, потому что знакомы с материалами разного рода. Однако если бы мы не знали, что впервые этот текст в русском переводе напечатан в 1914 году, то решили бы, что перед нами отрывок из какого-то современного фантастического романа.
Для того, чтобы разобраться во всем этом нагромождении странностей и загадок, давайте вначале вспомним, что был давным-давно еще один Иисус (Иешуа), которого тоже связывали с рыбой…
Глава 1. Иисус, сын рыбы
Сколько бы мы не перелистывали ТАНАХ (Ветхий Завет), мы не найдем ни одного человека, которого бы звали «Нун». Зато нам прекрасно известен Иешуа бин Нун – преемник Моисея, который ввел евреев в Землю Обетованную.
«Бин Нун» вроде бы значит «сын Нуна». Вроде бы, да не совсем. Потому что «сын» на древнееврейском звучит как «бен». Пример – ближайший друг и соратник Иешуа бин Нуна – Калев бен Иефуне. Об описке или оговорке тут речь идти не может – и в Пятикнижии Моисеевом, и в Пророках Иешуа всегда обозначается как «бин». Мало того – гласных в древнееврейском языке нету, поэтому о правильном произношении имени Иешуа бИн Нуна мы узнаем только из масоретской традиции – веке где-то в 9-м, чуть раньше или чуть позже, в Торе появились огласовки. А до этого чтецам просто сообщалось, как факт: Иешуа – бин Нун. Во всех остальных случаях слово «сын» читается как «бен».
Может быть, разгадка кроется в имени отца Иешуа? Что такое «нун»?
Комментаторы говорят, что «нун» – это «рыба» на арамейском языке.
Судя по возрасту, Иешуа, и отец его, родились в Египте. Было бы логично, если бы отца Иешуа звали, скажем, «Даг» – та же рыба, только на древнееврейском. Если бы отца Иешуа назвали древнеегипетским именем (по древнееегипетски «рыба» – «ан»), мы бы тоже не удивились. Но откуда арамейское имя, когда тысячу километров до Междуречья, и евреи уже пару сот лет там не живут?
Да, и какая рыба? «Каждая рыба – селедка, но не каждая селедка – рыба…» Рыба-то разная бывает. Соответственно, и названия у нее разные.
Приведем пример – людей того времени могли звать Зеэв (Волк), Дов (Медведь), Арье (Лев), Калев, наконец, как лучшего друга Иешуа бин Нуна (Калев означает «собака», надо помнить, что это слово в те времена не только не носило оскорбительной коннотации, а наоборот – собака была лучшим другом пастуха-кочевника). Однако сложно представить, чтобы кого-то звали просто «Хайя» – «Животное». Так же, как сложно представить, чтобы человека называли какой-то абстрактной «рыбой»…