- Может, они просто на другое место перешли?- пробормотала я.
Все внутри сжималось от жалости. И чувства вины. Мне было жаль Глена. Он так долго ко всему этому шел, смог удержаться от низкой мести "око за око", просто собирал сведения, хотел проникнуть глубже, чтобы покончить с этим раз и навсегда. А тут только что-то получилось, как сразу же разрушилось. Все что он сделал - было напрасно. И в этом была виновата я.
- Нет,- мотнул головой он.- Ты не понимаешь. Они так быстро не работают. Они не удаляют следы настолько тщательно. Здесь поработали профессионалы. Я... я не знаю что мне теперь делать.
- Пойдем,- я помогла ему подняться.- Напою тебя чаем.
***
Мы сидели в тишине. Глен молча отхлебывал чересчур крепкий чай и морщился, а я оставила попытки улучшить его вкус, добавляя сахар, и отодвинула от себя полную чашку.
- Не надо так убиваться. Я уверена, что-то еще можно сделать,- ободряюще сказала я, сама не веря в свои слова.
Он никак не отреагировал.
- Хочешь, я верну тебе те бумаги?- предложила я.
Глен медленно поднял на меня потускневшие глаза.
- Смысл?
- Эй, ну чего ты?- я не знала что говорить в таких ситуациях. Как вернуть ему этот самый смысл?- Вот,- я положила на стол бумаги.- Не знаю, кто их там у тебя заказал, но эти бумаги очень важные. Значит, можешь обменять их на важную информацию.
Глен пожал плечами. Мне не хотелось, чтобы он сейчас оставался один, но и со мной он быть не мог. Не хватало еще, чтобы он узнал, кто мой отец.
- Со всем можно справиться, понял?- сказала я ему уже у двери.- Главное, взять себя в руки.
Тот лишь кивнул и ушел.
У меня было неспокойно на душе. Я глядела, как он медленно бредет прочь по улице, и что-то сжалось внутри. Я посмотрела на часы. Пора собираться.
37
Я и забыла, насколько тяжелое и неудобное это проклятое бальное платье!!
Я, пыхтя и чертыхаясь, вылезла из него и бросила на пол. Создала в руке плотное острое заклинание и отрезала этот чертов кринолин вместе с нижней юбкой. Недолго думая, распорола пару швов на лифе платья и достала несколько жестких корсетных косточек, чтобы платье не было таким сковывающим движения. Через час скрупулезной работы, я была довольна результатом.
- Совсем другое дело,- пробормотала я, глядя в зеркало.
Без кринолина и нижней юбки платье свободно ниспадало вниз. Я могла нормально дышать, сгибаться и разгибаться. Выглядело оно по-прежнему красиво и дорого. Как вспомню, сколько согласилась за него выложить, так жаба начинает душить. Купила его со Стефой, когда мы гостили у ее отца, месяца три назад. Нежное, фиолетовое, тогда мне очень понравилось. Но сейчас я бы лучше оделась во что-нибудь темное и неприметное, чем вот так наряжаясь.
Я поправила высокую прическу, из которой уже успела выбиться пара прядей, щедро втыкая в волосы острые шпильки и невидимки. Натянула тонкие шелковые перчатки, обулась (каюсь, надела удобные сапоги, но ведь никто и не заметит) и повесила на запястье утяжеленный веер. Маскарадная маска у меня была самой простой. Без всяких ярких перьев и блестящих камней. Подобное вызывало у меня тошноту.
Я была готова.
Накинула на плечи легкую шифоновую шаль и вышла из дома. Подняла руку и рядом остановился экипаж.
- В Новый Город,- коротко сказала я, захлопнув за собой дверцу.
Экипаж тронулся. Я глядела по сторонам и чувствовала себя белой вороной в подобном наряде.
Нет, я не жила в неблагоприятном районе. Как раз наоборот, я жила в самой старинной части города, буквально через улицу жил Морт, а через две или три - остальная его семья. У них было свое поместье. Помимо них, в этом районе так же проживали благородные семейства, только вот из-за того, что это был самый старинный район, который представлял историческую ценность (полуразрушенный дом великого композитора Рацомта, Темный фонтан, какой-то музей и множество сувенирных лавок), здесь постоянно толпились туристы. Меня раздражало, что они могли просто стоять и пялиться на мой дом, говоря какая потрясающая лепнина и как было бы здорово отодрать от нее кусок. Многие даже решались на это. А ничего страшного, что на доме лежит охранное заклинание? Но туристов лишь веселило, когда их товарища подбрасывало в воздух и отшвыривало в сторону. На тротуарах вечно сидели художники со своими мольбертами и неустанно рисовали бесконечные портреты прохожих и городские пейзажи. Некоторые не гнушались карикатурами. Это забавляло приезжих. А еще, я недавно услышала, что недалеко от нас собирались открыть бар! Это было уже слишком.