Хрустнули и металл, и кость, но Хонсю с презрительной усмешкой плюнул кровью в лицо противнику и прошипел:
— Слабо бьешь.
— Контакт! — закричал Зенаб. — Есть неопознанный контакт.
— Пеленг? — потребовала Матанг, широкими шагами пересекая расстояние от командного трона до астрогаторского стола.
— Прямо по курсу, быстро приближается.
— Что это?
— Неизвестно.
— Кто-то из наших?
— Неизвестно.
— Проклятье, так выясни же!
Хонсю ударил коленом в бок противника, затем, сверху вниз, локтем, и Анворам, чей доспех треснул от удара, пошатнулся. Нырнув на другую сторону коридора, Хонсю дотянулся до оружия первого Ультрадесантника, которого убил, и выпустил из подобранного болтера очередь из трех выстрелов.
Все три попали в стены.
Не успел он оправиться от удивления от того, что промахнулся, как увидел, что Анворам, окутанный клубами пламегасящего газа, держит его на прицеле.
— Ты быстрый, — сказал Ультрадесантник. — Но я быстрее.
Но нажать на спусковой крючок он не успел: «Шэньдао» содрогнулся от жестокого удара. Взревели сирены, аварийное освещение затопило коридор красным светом. Палуба накренилась почти под сорок пять градусов.
И Хонсю, и Анворама отбросило на стену, но Железный Воин пришел в себя первым. Прицелился — и сделал один выстрел точно в правый окуляр Анворама.
Воин грузно завалился назад и сполз по наклонившейся стене, оставляя на ней след из кусочков мозгового вещества. Хонсю выдохнул, сплюнул скопившуюся во рту кровь, и тут «Шэньдао» содрогнулся во второй раз.
Взяв у одного из мертвых Ультрадесантников цепной меч и собрав оставшиеся болтерные обоймы, Хонсю перекинул через плечо бесчувственное тело навигатора и направился к ближайшему воздушному шлюзу.
— А ты не торопился, — сказал Тет Дассандра, когда перед смотровым экраном «Поколения войны» проплыл ободранный и охваченный огнем корпус «Шэньдао». — Еще месяц, и я бы повернул обратно к Мальстриму.
— Тебе бы духу не хватило.
— Не обманывай себя, — у Дассандры, как обычно, был готов дерзкий ответ.
В последний раз они виделись перед тем, как Хонсю повел атаку в недра Калта. Именно тогда он приказал Дассандре выбираться с планеты и уводить «Поколение войны» к границе Ультрамара. Позже, когда Хонсю вырвался из подземных аркологий, однократный сигнальный импульс на определенной частоте, исходивший с Ультимуса Прайм, сообщил Дассандре название нужного корабля.
Остальное зависело только от Хонсю.
— Кто это? — спросил Дассандра.
— Навигатор. Я решил, что он еще пригодится.
— Тогда лучше натянем на него колпак, пока он не пришел в себя.
Кивнув, Хонсю передал Толвана, все еще бывшего без сознания, одному из треллов и вдохнул едкий, отдающий металлом воздух стратегиума.
Здесь пахло горячим железом, отработанным маслом, отвратительными химикалиями Механикум, оставшимися еще от Цицерина, — эти пузырящиеся жидкости смерти поддерживали в рабочем состоянии чудовищных сервиторов-гибридов.
Он улыбнулся, когда Дассандра спросил:
— Итак, куда теперь? И не говори, что мы здесь задержимся.
— О нет, — ответил Хонсю. — С меня хватит Ультрамара.
— Но ведь он так и не был побежден? — усмехнулся Дассандра.
— Нет, но ведь мы на это и не рассчитывали.
— Тогда зачем мы вообще сунулись сюда?
— Чтобы показать, на что мы способны, — сказал Хонсю. — Мы унизили родину Уриэля Вентриса, практически поставили ее на колени, а это больше, чем удавалось кому-либо.
— И что дальше?
«Действительно, что же?»
«Поколение войны» принадлежал Хонсю, и он по-прежнему был капитаном корабля. У него была команда и ресурсы, чтобы отправиться куда он пожелает. Если с Ультрамаром покончено, то остается только одно место, которое стоит навестить.
— Медренгард, — сказал Хонсю. — Мы возвращаемся на Медренгард.
— Но зачем?
— Потому что я хочу встретиться с Железным Владыкой. Я хочу увидеть Пертурабо.
Кодекс
— Вы идете на серьезный риск, капитан Вентрис, — адепт Комеда вглядывался в гололитический дисплей «Носорога». Его вишнево-красные линзы оптики мерцали, указывая на то, что адепт обрабатывает поступающую информацию.
— Риск незначителен, — ответил Уриил. — Мои бойцы знают Кодекс.
— Адепт Комеда очень на это надеется, — сказал Комеда. — Нассар и механикус будут сильно недовольны, если наши люди попадут в беду.