— И кто, как мы знаем, лучше всех умеет брать крепости?
— Инквизитор, вы видите опасность там, где ее не может быть, — сказал Данте. — Это паранойя.
— Поставите на этот диагноз судьбу вашей планеты? — парировала Судзаку. — Этот воин сумел затаиться на целых шесть месяцев. Он сумел не попасться ни одному из патрулей, направленных на поиски уцелевших врагов, и, возможно, сейчас он занят как раз тем, что выполняет план своих хозяев.
— Но он один. — Данте не хотел признавать, что у предателя может быть достаточно мастерства для такой наглой и самоубийственной операции. — У него ничего не получится.
— А если получится? — не сдавалась Судзаку. — Милотас, чем обернется уничтожение одной из башен?
Милотас вывел на экран новую порцию данных — и поджал губы, грустно качая головой. Проделав несколько сложных пассов над планшетом, он тихо выдохнул.
— Силовые линии в энергетической сети Калта пересекаются на сотнях разных уровней, что делает ее структуру очень чувствительной. Если наш безымянный враг каким-то образом уничтожит эту башню, возможно, нарушится вся сеть.
— Значит, кое-где на пару дней пропадет электричество? — предположил Данте. — Сеть скомпенсирует потери.
— Боюсь, что нет, сержант, — ответил Милотас. — По сути каждая такая башня — это группа атомных реакторов, которые стоят на поверхности магмы. Если враг каким-то образом сможет заставить станцию погрузиться в мантию планеты и там ее взорвет, последствия будут катастрофическими. И это еще в лучшем случае.
— А в худшем? — уточнила Судзаку.
— В худшем случае сейсмический импульс разорвет всю верхнюю мантию, и тогда планетарная кора не выдержит. Повсюду начнутся землетрясения, обрушения сводов пещер, обвалы в туннелях. В тех местах, где кора достаточно ослабнет, мантия прорвется наружу и… не мне вам говорить, что тогда случится с городами, которые окажутся рядом.
Ответить Данте не успел: штурмовая аппарель «Носорога» опустилась с металлическим лязгом, и показался апотекарий Селен. Его белые латные перчатки были залиты кровью, лицо искажено гневом.
— Рядовой Келлан скончался от полученных ранений, — сообщил он. — Я надеюсь, инквизитор, что за информацию, которую он вам сообщил, стоило отдать жизнь.
— Он умер служа Императору и Ультрамару, — ответила Судзаку на обвиняющий взгляд Селена. — Такая смерть не может быть напрасной.
— Разве? Это лишь избитые фразы.
— Это правда. — Судзаку заговорила мягче, понимая, что нужно поделиться с Селеном хотя бы некоторыми данными. — Возможно, благодаря ему мы спасем очень многих. Мы думаем, что Железный Воин собирается устроить саботаж на одной из геотермальных энергетических станций.
Селен обернулся к Данте и медленно кивнул, по глазам сержанта поняв, что инквизитор не лжет.
— Тогда Император его не забудет. — Апотекарий вытер руки обрывком бинта. — Я поручу отряду сержанта Лерато доставить тела его товарищей в Нагорск.
Данте собирался ответить, но его прервало потрескивание помех в вокс-бусине. Прижав бусину пальцем, сержант прослушал сообщение и напряженно выпрямился. По тому, как помрачнело его лицо, Судзаку поняла, что новости плохие.
— Что случилось?
— Была еще одна атака.
— Где? — Милотас приготовился ввести координаты в планшет.
— Тремя километрами глубже, — ответил Данте. — В одном из туннелей, ведущих к Арес Пирос.
Сержант Лерато проводил взглядом «Носорог» Ультрадесантников, который, взрыхлив землю, направился к одному из туннелей, ведущих вниз. Следом пророкотал транспорт инквизитора, и вскоре обе машины скрылись из виду. Лерато выдохнул, только сейчас осознав, как сильно нервничал с того момента, как встретился с Судзаку. И дело было не в ее Ордосе — у Атия Лерато не было причин бояться Инквизиции. Поводом для его тревоги были рассказы о том, что эта женщина сделала на стенах Кастра Окцидент.
Человека, который может хладнокровно застрелить собственного брата, стоило опасаться.
Медленно выдохнув, Лерато взял себя в руки. Его ждала работа. Нужно было почтить павших товарищей, доставить тела в Нагорск и вернуть их семьям. Останки рядового Келлана и других солдат из отряда сержанта Джоэль лежали на земле, аккуратно упакованные в мешки для трупов, которые были одобрены Муниторумом и входили в стандартное оснащение всех боевых машин оборонной ауксилии. Благодаря термоизоляции в этих мешкам можно было не только перевозить трупы, но и спать в полевых условиях, однако на это решались немногие — солдаты не хотели дразнить судьбу. «Лучше замерзший, но живой, чем теплый и мертвый» — эту поговорку обычно вспоминали, когда начинало холодать.