— Какой ты благородный, оказывается, аж противно, — пробормотал Лайт, выражение удивления с его лица так и не пропало. Он казался совершенно выбитым из колеи. Редкое зрелище. За всё время их знакомства Гензаи видел его таким от силы раза два.
— В качестве королевской гильдии «Фрихет» доживает свои последние дни, Стюарт давно точит на нас зуб. На меня лично в особенности. Но сейчас они просто не могут без нас, — на лице против воли расползалась злорадная улыбка, — поэтому мы можем борзеть. В пределах разумного, конечно. Но пока мы выполняем их поручения, можем требовать чего-то взамен.
— Собачка получает вкусную косточку за правильно выполненную команду, да? — ухмыльнулся Лайт.
— Именно, — ответил Гензаи, — они уже давно решают, что с тобой делать. Но до конца этой недели собираются всё-таки решить окончательно. Короче говоря, сидеть тебе здесь в любом случае осталось недолго, но отсюда у тебя только два пути либо во «Фрихет», либо на эшафот.
— Отлично, — Лайт улыбнулся, — меня устраивают оба варианта.
— Ты точно сумасшедший, — сообщил ему Гензаи.
— Ну да, — кивнул Лайт, наконец отойдя от зеркала и даже зачем-то набросив на него покрывало, сдёрнутое с кровати. — Не делай вид, что только сейчас это понял.
Гензаи вздохнул и направился к двери, отпер её ключом, но ненадолго задержался.
— И всё-таки постарайся за остаток времени не рехнуться тут ещё сильнее.
— Ничего обещать не могу, — Лайт помахал ему рукой, всё ещё беззаботно улыбаясь. Он был похож на циркового шута, весёлого и грустного одновременно, не совсем реального в своей неестественной белизне.
***
Тихие шаги в коридоре разрушили сон, в который Аллен провалился совсем недавно. Но разум всё равно отказывался воспринимать окружающее пространство, поэтому Аллен продолжал лежать на кровати, бессмысленно пялясь в полутёмный потолок. Кажется, уже наступило утро, но мутное грязно-жёлтое солнце никак не могло выгнать весь мрак из комнаты.
Шаги замерли около двери, тихо скрипнула дверная ручка.
— Прости, я тебя разбудила?
Это был голос Элис. Ещё даже полностью не осознав этого, Аллен сел на кровати так резко, что закружилась голова.
— Я не спал, — ответил Аллен, рассеянно проводя рукой по волосам. Кажется, этот жест начинал входить в привычку.
— Причём как минимум неделю, судя по твоему виду, — Элис подошла, встав напротив него. — Я могу зайти позже. Прости, не думала, что ты будешь спать в такое время.
— А сколько сейчас? — Аллен огляделся в поисках часов, но их не было.
— Около полудня, — Элис бросила кроткий взгляд в окно, — хотя из-за этих облаков и снега, что день, что вечер — всё одно.
— Почему тебя не было так долго? — спросил он невпопад.
Элисия слегка улыбнулась. На самом деле она тоже выглядела усталой. А ещё встревоженной и задумчивой. Наверное, что-то снова пошло не так. Наверное, не что-то, а всё.
— Что-то случилось? — ещё один вопрос, на который Элисии тоже явно не хотелось отвечать.
— Давай ты поспишь ещё хотя бы немного, а потом я тебе всё расскажу? — она готова была развернутся и уйти, но Аллен остановил её, схватив за руку.
— Что-то с Лайтом, да? — задал очередной вопрос Аллен.
— Неужели у меня всё настолько явно на лице написано? — она тяжело вздохнула и попыталась улыбнуться. Не вышло.
— Нет, — Аллен покачал головой, — просто он в последнее время моя основная проблема и забота.
Элис опустилась рядом с ним, прислонившись к его плечу, Аллен приобнял её в ответ. Ощущать её рядом было просто безумно приятно. Большую часть усталости, словно тяжёлый груз, мгновенно сбросило с плеч.
— Я вернулась от Рубинарта, и сразу же пошла с докладом к королю. Там я и узнала, что судьбу Лайта будут решать сегодня. Правда, нас при этом присутствовать никто не приглашал.
Аллен не знал, что ответить. У него внутри сразу вдруг стало холодно и пусто, словно зима добралась даже до его души. Если всё пойдёт плохо, то, возможно, он больше никогда не увидит брата. Лайта просто больше не будет. Вообще. Даже в мыслях это звучало настолько ужасно, что холод, поселившийся в душе, сковал плотной коркой льда ещё и сердце.
Не то чтобы Лайт был лучшим на свете братом. Но и далеко не самым плохим. Даже, наверное, хорошим. В каком-то очень странном, специфическом и подходящем исключительно Лайту смысле, но всё-таки.
— Аллен, — Элис обхватила его голову руками и заглянула в глаза. — Всё будет хорошо. Там Гензаи. Он поможет.
Аллен не сразу понял, что она сказала. Он так и продолжал смотреть пустым, бессмысленным взглядом куда-то сквозь.
— Всё будет хорошо, — повторил Аллен просто на автомате, не слишком понимая, что вообще говорит.
— Именно, — Элис всё-таки улыбнулась, ободряюще и даже вполне искренне.
А уже через мгновение Аллен ощутил её поцелуй на своих губах.
***
Гензаи перестал вслушиваться в то, что говорил Стюарт ещё минут пять назад. Более того, он был уверен, что минимум минуты две герцога не слушает уже вообще никто. Сдались даже самые терпеливые и вежливые. А Стюарт всё не затыкался. Слова его вдохновенной речи улетали куда-то вверх, глухо стукались о сводчатые потолки и падали к ногам слушателей, как дохлые мухи, никак не задевая сознания.
— …думаю, никто не будет спорить с тем, что каждое предательство заслуживает наказания, поэтому…
Возможно, так было ещё и потому, что слова Сютарта было заключительным. Он явно считал, что заключительное, значит — решающее. В действительности же каждый уже всё для себя решил, сопоставил все за и против, а на мнение Стюарта всем было глубоко плевать.
— …стоит сложить тот ущерб, о котором мы знаем, и гипотетический ущерб, нанесённый нам этим человеком, чтобы понять насколько…
Вместо того, чтобы слушать, Гензаи наблюдал за всеми сразу и ни за кем в особенности. Поэтому он прекрасно знал, на ком на самом деле сосредоточено всеобщее внимание.
Каждый из присутствующих: и Кайлин, и генерал Дуглас, и Терамай — то и дело поглядывали на Лайта. Кай же в открытую его рассматривал, но сам Лайт великодушно делал вид, что не замечает этого. Зато если Стюарт случайно опускал взгляд на Лайта, тут же встречался с его глазами. Лайт всегда знал, когда на него смотрят, и отлично умел ловить чужие взгляды. Это была настолько открытая и вместе с тем завуалированная издёвка, что Гензаи кое-как сдерживал усмешку. Герцог всегда боялся встречаться с Лайтом — да и с Гензаи — взглядами. Теперь же, с этой приобретённой гетерохромией, глаза Лайта должны были внушать Сютарту почти суеверный ужас.
Но это Стюарт, он всегда цепляется за мелкие детали и не замечает целой картины. А Лайт действительно был картиной. Белёсый холст, на котором рукой настоящего мастера изображены раскаяние и покорность.
Лайту действительно жизненно необходимо было родиться настолько бесцветным. Всё для того, чтобы потом рисовать на себе любые эмоции и выражения. И даже этот шрам — дефект, неверный росчерк, трещина на маске — сделали эти самые эмоции только живее и человечнее.
-…конечно, нам открылись новые обстоятельства, мы должны отправить новый отряд в Туманные земли, и, раз это сопряжено с большим риском, то стоило бы отправить туда людей, которыми нам не жалко пожертвовать, но для этого же есть Королевская гильдия…
Этого выпада Гензаи не смог проигнорировать. Значит, они те, кем «не жалко пожертвовать»?
Нет, однажды он всё-таки перережет Стюарту горло. Или перегрызёт. Там уж как пойдёт.
Видимо, эта невысказанная угроза так явно отразилась во взгляде Гензаи, что Стюарт запнулся, подавившись воздухом.
— …но вместе с тем, это должны быть люди, заслуживающие доверия, — пролепетал он, и Гензаи великодушно умерил свою жажду крови.
И снова увлёкся рассматриванием окружающих. Кайлин посматривала на Лайта с интересом, пожалуй, даже с чуть большим, чем стоило бы. Дуглас смотрел с недоверием и одновременно со странной решительной обречённостью. Именно с таким выражением вступают в сделку с малым злом, чтобы победить большее. Терамай же смотрел на Кая с надеждой и одобрением. Кай смотрел то на Лайта, то на Гензаи, словно ища поддержки — почему именно в них? — то себе под ноги. Но не на Стюарта, и это радовало.