— А ты не зайдёшь? — девочка остановилась на пороге, и огромные фиолетовые глаза внимательно посмотрели на Элисию.
— Нет, — качнула головой она, — мне уже пора.
— Куда? — взгляд девочки стал любопытным.
— Вперёд, я надеюсь.
Элисия сделала шаг с крыльца, и её потянуло вниз, сквозь белую снежную пелену, оцарапавшую ей лицо острыми снежниками, словно она попала в метель. Эта метель понесла её дальше, безумным потоком сквозь улицы Колдрока и Клыкастые горы, над стенами Небесной гавани, между мачтами кораблей, мирно спавших в Южном порту, через болота Ведьминой топи, пустынный жар, через тихий янтарный шелест эльфийского леса, пока своды красной пещеры не сомкнулись над её головой.
— Элис, смотри на меня, — знакомый голос, размытая белая фигура во всё ещё замутнённом сознании. — У нас получилось. Мы в Альтере. Мы дома, Элис.
«Дома» это звучало хорошо, почти прекрасно. Вращение вокруг медленно замедлялось, вместе с биением сердца. Дыхание становилось ровнее глубже. Держать глаза открытыми не было никаких сил.
— Ты слышишь меня?
Ей наконец-то было спокойно. И так невероятно хорошо, даже радостно, что в этом чувстве хотелось тонуть. И она тонула.
— Элис?
========== Эпилог «Пока она спала» ==========
«Sleep little girl
I am close to you
Sleep little girl
Your funny curls
Will never turn grey
Sleep, let all my fairytales
Come true as you’re awake»*
Анна Пингина «Daylight is High»
Тёплое солнечное утро, слишком светлое и ласковое для Ведьминой топи, не часто тут выдавалась такая погода. Листья тихо шумели, качаясь от приятного прохладного ветерка. Всё было даже слишком спокойно и мирно, почти не по-настоящему.
— Неужели ты выбралась из комнаты?
Куруми не обернулась на голос Элриона, так и продолжила смотреть вдаль, куда-то сквозь шумящие деревья. Он опустился рядом с ней на крыльцо гильдийского дома, и половицы тихонько скрипнули.
— Не осуждай меня за то, что я волнуюсь за неё, — ответила Куруми после недолгого молчания.
— Я не осуждаю, просто говорю, что в волнении нет смысла. Она всего лишь спит, а не умирает. Лекари же сказали, с ней всё в порядке, даже держать в больнице нет нужды. Проснётся, как только наберётся сил.
— Я не видела её три месяца, Элрион, а потом она возвращается, пройдя сквозь Монолит… я просто хочу поговорить с ней и убедится, что всё хорошо, — Куруми вздохнула, рассеянным жестом проведя рукой по светлым волосам.
— Тебе самой не мешало бы отдохнуть, — заметил Элрион.
— Волнуешься за меня? — усмехнулась Куруми.
— Да, — просто ответил он.
И Куруми наконец повернулась, чтобы посмотреть на него. Лицо Элриона не выражало ничего особенного, ни насмешки, ни даже тени сарказма. Она просто спросила. Он просто ответил. Для Куруми такое всё ещё было немного странным.
— Я ещё кое о чём хотела спросить, — начала Куруми тот разговор, завести который не решалась уже давно, — что ты теперь собираешься делать?
— Ещё не решил, — он отвёл взгляд, и его золотые глаза сразу же болезненно сощурились от яркого дневного солнца.
— Хочешь вернуться к своим? — голос Куруми едва заметно дрогнул, но она надеялась, что Элрион этого не заметил.
— У тёмных эльфов нет понятия «своих», для них все «чужие». Ты сам по себе, иногда есть ещё клан, но в нём надо родиться, — он невесело усмехнулся, и на его губах застыла горькая улыбка, — а моего клана давно уже нет.
— Не хочешь обзавестись новым? Мы, конечно, не клан, но… — Куруми сбилась, когда Элрион обернулся, и их взгляды встретились, заставив её на пару мгновений потеряться в золоте его глаз. — То есть я хотела сказать, мы же вроде как мир спасли, нам теперь многое простят даже…
— Даже тёмного эльфа в гильдии? — Элрион недоверчиво нахмурился. ну хотя бы сразу не отказался.
— Если эльфы приняли тебя в качестве хранителя кандидатки на престол, то и совет примет в качестве члена нашей гильдии. И вообще, мы сами решаем кого принимать в свои ряды, — сбивчиво заговорила Куруми, чувствуя как у неё краснеют кончики ушей.
— То есть это приглашение на вступление? — во взгляде Элриона было что-то странное, словно он всеми силами подавлял какое-то рвавшееся наружу чувство.
— Это предложение остаться рядом со мной, — ответила Куруми, не задумываясь.
— Навсегда? — на наконец поняла, что за чувство было во взгляде Элриона — надежда, осторожная, такая, в которую сам до конца не веришь, и очень боишься ошибиться.
— Навсегда.
***
Снежные искры туманом повисали в нагретом воздухе. Акира раскрутила посох, выпуская на волю целый снежный вихрь, но Фукуда вовремя закрылся щитом и контратаковал, заставив её отступить назад.
К несчастью, не слишком удачно. Под её каблук попал какой-то камень, и Акира, не удержав равновесия, полетела на землю. И скорее всего, окунулась бы головой в песок, если бы Фукуда не успел подхватить её за талию и аккуратно поставить на ноги.
— Это уже второе поражение за сегодня, ты в этот раз как-то слишком очевидно поддаёшься, — мягко улыбнулся он.
— Я никогда не поддаюсь, — возразила Акира.
— И поэтому ты используешь только ледяные заклинания, хотя огненные у тебя гораздо мощнее, — заметил Фукуда.
— Просто не хочу спалить здесь всё, — пожала плечами Акира.
Отчасти это была правда. Задний двор гильдийского дома хоть и был в целом неплох для тренировок, но случайные искры от заклинаний вполне могли долететь и до дома. А в такую тёплую и сухую погоду всё вспыхнет достаточно быстро.
— Ты очень несконцентрированна в последнее время, — продолжил Фукуда, поймав взгляд Акиры, когда она будто бы случайно бросила его на окно комнаты Элисии. Уже раз десятый за последние полчаса. — Если волнуешься за неё, так и скажи.
— Я не… — Акира отошла на несколько шагов назад и прислонилась к невысокому заборчику, — ладно, я действительно волнуюсь. Я ведь знаю её уже почти четырнадцать лет. Мы росли вместе, вместе учились магии. Она мне… почти как сестра, наверное.
— Да, наверно, — Фукуда встал рядом с ней, тоже оперевшись на забор, — знаешь, от этих братьев и сестёр всегда одни волнения. В смысле они вечно что-то ломают, теряют, портят. А новые синяки и царапины появляются у них раза в два быстрее, чем ты успеваешь залечить старые. От них одна головная боль. Но именно в такие моменты ты особенно сильно понимаешь, насколько сильно их любишь и насколько они тебе дороги.
Акира улыбнулась, поняв, что ей неожиданно приятно думать о гильдии, как о большой и дружной семье, такой же, как семья Фукуды.
— А твоя семья, ты ведь так и не навестил их после выписки?
— Да, — Фукуда посмотрел на свою больную руку, крепко сжал и разжал пальцы. — Не хотел говорить им о травме, только бы волноваться заставил. Но теперь, думаю, можно.
Они замолчали, Акира и сама не заметила, как снова перевела взгляд на окно комнаты Элисии. Кажется, это уже начинало происходить неосознанно.
— Аки, — вдруг начал её Фукуда, заставив её снова посмотреть на него, — я знаю, что уже предлагал когда-то, но спрошу ещё раз. Когда… когда мы закончим все дела здесь и в Гавани, ты не хочешь съездить со мной в Колдрок? Мои младшие без ума от магов, так что, думаю, они от тебя не отстанут даже если ты пригрозишь их заморозить, но… но в целом они милые ребята и…
— Я согласна, — Акира почти рассмеялась, глядя как глаза Фукуды расширяются от удивления и радости.
— Серьёзно?
— Серьёзнее некуда.
***
Утром на Небесную гавань с гор спустился туман, укрыв город полупрозрачной белой вуалью. Гензаи смотрел в окно, на расплывающуюся в белёсой дымке площадь, и видел только туман. Туман и ничего больше. Ни белой фигуры, мелькающей на периферии зрения, ни размытого силуэта вдали. Он не слышал ни голоса, ни даже шёпота. Вообще ничего. В голове было до приятного пусто.
Морок ушёл. Они расстались где-то на полпути между Мистландом и Альтерой. Это было их общее желание. Морок сказал, что в Туманных землях сможет прожить и без Гензаи, и что там он сможет найти Лунарию и наконец-то быть с ней. Гензаи отчего-то верил, что всё будет именно так. Сам же он просто хотел остаться один в своей собственной голове.