– Не было распоряжения.
– У вас своих голов нет?! Или они у вас только для того, чтобы фуражки носить, жрать да пить?
– Кое-что по этим складам у нас имеется, – нашелся заместитель Гаркунова и достал из папки ксерокопии документов.
– Это что такое? – от волнения Гаркунов не сразу мог прочесть документ на бланке.
– Транспортные накладные, по которым груз завозился на склад в Туле.
– Я все это читать не буду, – негодовал Гаркунов. – Тут столько хренди всякой: и фамилия водителя, и роспись кладовщика… Ты по сути, полковник, докладывай.
– Монтажный инструмент, крепеж, гвозди, патроны для строительных пистолетов, сами пистолеты…
Генерал Гаркунов криво улыбнулся:
– И ты, полковник, мне лапшу на уши вешаешь? Ты что, хотел, чтобы Сундуков написал, будто там гранатометы с крупнокалиберными пулеметами? Ясное дело, что документы липовые. Ты сам в ящики заглядывал?
– Никак нет, товарищ генерал.
– Значит, так, – Гаркунов стукнул кулаком по столу, – возьмешь двух своих людей посообразительнее, пусть они разузнают, что на складе в Туле. Но только смотри, сделать надо так, чтобы Сундуков ничего не заподозрил. Никаких налетов, никаких проверок, действовать тихо и осторожно!
– Понял, товарищ генерал.
– Ни хрена ты не понял, иначе все это было бы месяц назад сделано.
На разработку плана генерал отвел полковнику два часа, после чего план предстояло согласовать лично с ним.
Полковник управился за час.
– Приходи сам и приводи своих ребят, – распорядился Гаркунов по телефону и откинулся на спинку мягкого кресла. – Вот так всегда, пока вздрючки не дашь, никто пальцем не пошевелит, будто мне одному надо.
Полковник зашел в кабинет, представил своих сотрудников. В лицо Гаркунов их знал, но ни званий, ни фамилий не помнил. Он даже не постарался их запомнить, его интересовали результат и немного способ, которым он будет достигнут.
– Докладывайте, – в присутствии подчиненных генерал уже называл полковника на «вы».
– К сожалению, на сегодняшний момент мы даже не располагаем фотографиями складов в Туле. Из информации, полученной в результате перехвата, выходит, что погрузку Сундуков произведет сегодня вечером, через пять часов.
Так что проникнуть на склады в Туле мы уже практически не успеем.
– Согласен, – Гаркунов кивнул.
– Единственное, что успеем сделать, это проследить за погрузкой.
Гаркунов поморщился:
– Не думаю, что это нам поможет. Ящики-то закрытые.
– Будет видно, – расплывчато пообещал полковник. – Возможно, какой-нибудь ящик разобьется при погрузке, возможно, они рискнут открыть один из них, чтобы удостовериться…
– Хорошо, дальше.
– Мои люди уже выехали в Серпухов, – докладывал полковник, – они обследуют территорию, где находятся склады, и потом попробуют туда проникнуть.
– Они? – генерал Гаркунов покосился на молодых людей, пришедших вместе с полковником. – Под каким видом?
– Постараемся сделать это незаметно, товарищ генерал.
– А если все-таки попадетесь?
– Прикинемся местными, которые просто хотели украсть что-нибудь в складах.
– Чья охрана там стоит?
– Сундукова. Так что если они и заметят моих людей и даже возьмут их, им ничего не останется, как сдать их в милицию. А там я уже разберусь.
– Хорошо, действуйте, – вздохнул Гаркунов. – Но что находится в ящиках – нужно знать наверняка.
Когда полковник и двое его людей уже направились к двери, Гаркунов остановил их:
– И все же я должен расставить приоритеты. Самое главное – не засветиться! Если поймете, что риск раскрыться велик, то лучше свернуть операцию. Груз – не иголка в стоге сена, не затеряется, за его движением мы всегда проследим. А теперь идите.
Генерал надеялся перехватить инициативу у торговцев оружием, но не подозревал, что те заманивают его в капкан, который положит конец его карьере.
Перевозка с тульских складов на серпуховские была одним из звеньев в цепи обмана, выстроенного Сундуковым. Он сумел ненавязчиво подбросить информацию ГРУ. И там ее проглотили.
На старой «волге» ГАЗ-24 двое людей Гаркунова к двенадцати ночи добрались до Тулы. В провинции жизнь замирает быстрее, чем в столице, особенно на окраине. И тульские двенадцать ночи вполне могут сравниться с московскими тремя, когда ни одного добропорядочного гражданина на улице не встретишь.
Лейтенант Иванов и капитан Прошкин в такой спешке выехали из Москвы, что даже не имели с собой плана складов, арендованных Сундуковым. Строились те в середине шестидесятых годов, по индивидуальному проекту, разработанному ташкентскими архитектурными мастерскими, а потому план существовал лишь в единственном экземпляре на страшной синьке – фон мало чем отличался от линий.
Это ничтожное различие мог уловить лишь искушенный человеческий глаз, но никак не сканер. Компьютерная база, созданная в ГРУ не так давно, ничем разведке не помогла. Единственный экземпляр архитектурного плана и коммуникаций лежал на полке в кабинете главного инженера железнодорожных мастерских не востребованный никем с того самого дня, как очутился на этой полке.
Лейтенант Иванов, неплохо знавший город, указал рукой на ажурные мачты громоотводов, установленных по периметру складов.
– Кажется, это тут.
– Кажется или тут? – отозвался капитан Прошкин.
– Иди, спроси у охраны.
– Спасибо за дурацкий совет.
Особой опасности мужчины не ощущали. Машину оставили, загнав ее на тротуар, по которому и днем-то никто не ходил. Одеты офицеры были, естественно, в штатское – старое, поношенное, их вполне можно было принять за местных парней. Иванов проверил, хорошо ли заткнут за пояс пистолет.
– Полковник сказал, никакого оружия с собой не брать, – возмутился Прошкин.
– Пусть он и не берет, а я иду на задание и не хочу рисковать своей жизнью.
Капитан, конечно, мог приказать Иванову оставить оружие, но не стал.
Субординация действует лишь в мирное время в кабинетах, на задании же ты должен целиком доверять напарнику, независимо от его звания.
– Если что, ты оружием лишний раз не махай, – предупредил Прошкин.
– Посмотрим по обстановке.
Мужчины прошлись вдоль забора, пока они особо не прятались, ведь им было неизвестно – ведется охрана только изнутри или установлено и наружное наблюдение. Шагая рядом, они обменивались впечатлениями.
– Охранников там человек двадцать, хотя обычно на таких складах два-три сторожа.
– По-моему, их там даже больше. У меня нет особого желания оказаться сейчас по ту сторону забора.
Прошкин хихикнул. Со стороны казалось, что двое мужчин просто ищут укромное место и шутят, вспоминая недавние события. Иванов приостановился, тронул напарника за локоть и прошептал:
– Нас засекли.
– Я это понял еще минуту назад.
Напротив складов стояла двухэтажная трансформаторная будка. Совсем недавно окно на втором этаже светилось ярким электрическим светом, теперь же оно стало зеркально-черным. За стеклом просматривался силуэт наблюдателя.
– Особо не прячется, – заметил Прошкин, – значит, еще сомневается, кто мы такие.
– Не станем его разочаровывать.
Грээрушники применили отработанную методику. Вразумительно объяснить ночное блуждание двух мужиков вдоль забора могло лишь одно действие. Прошкин повернулся к трансформаторной будке спиной и расстегнул штаны. Иванов тоже.
– Не могу и капли из себя выдавить, – проговорил лейтенант.
– От тебя этого и не требуется, делай вид, что мочишься.
– Отлично, к нам потеряли интерес, – отозвался Иванов, – окно вновь зажглось.
– Были бы мы женщинами, он досмотрел бы до конца.
Капитан с лейтенантом осмотрелись – вполне естественное поведение для тех, кто только что справлял нужду в неположенном месте, и быстро зашагали прочь от забора. Лишь только они оказались в темноте, тут же вновь свернули к складам. На этот раз нигде не задерживаясь.