Но преследование хана на этот раз возглавил сам Тимур. Он только и успел сказать Сайфу ад-Дину:
– Я буду идти за ним, пока не схвачу. Хоть на край света! Я сдержу слово, мой верный Сайф ад-Дин, клянусь Аллахом! Теперь я вырву этот гнилой зуб! На тебя оставляю обоз и раненых. Жди меня с добычей!
– Да, государь, – ответил его полководец и друг. – Ничего я не вожделею с такой силой, как голову Тохтамыша!
Тимур двигался по пятам за Тохтамышем не только с целью отомстить. С ним был Кайричак Оглан, сын Урус-хана, и вот на него Тимур имел огромные планы! Именно Кайричак должен был занять место Тохтамыша на троне Золотой Орды. Тимур прекрасно понимал, что новую армию Тохтамышу не собрать, что теперь от него отвернутся почти все беки Орды, а немногие сторонники закроют рты или сбегут далеко в степь. В местности Окек (поселение вблизи нынешнего Саратова), неподалеку от золотоордынского города, Тимур настиг беглецов и перебил их, кто-то переправился на другой берег, но Тохтамыша среди пойманных не оказалось. Хан поступил хитро – он заранее ушел с небольшим отрядом в другую сторону, предоставив Тимуру думать, что тот гонится именно за ним. Тимур в очередной раз рассвирепел, допрашивая недавних спутников хана, но они ничего не знали о планах своего вождя, и в конце концов он тоже перебил их. Стоя в степи, на берегу Волги, Тимур смотрел на все стороны света. Где искать этого подлеца? Тохтамыш оказался в своей среде – привольных и бескрайних, как море, кыпчакских степях! Они оба были словно заговоренные – и он, и ордынский хан. Он, Тимур, неизменно побеждал в битвах с Тохтамышем, а тот неизменно ловко, подобно хитрой лисе, в последний момент скрывался от него. Спустя время Тимур наконец получил сведения, что Тохтамыш ушел в булгарские леса. Он последовал за ним, разоряя все вокруг. В прошлый раз, четыре года назад, он не доходил так далеко – теперь же другое дело. Чагатаи шли по обеим сторонам Итиля, все громили и сжигали на своем пути. Так были разграблены и сожжены древний город Булгар и прочие города некогда великого волжского царства.
Великий эмир Тимур походил на взбешенного зверя – все было у него! Добыча, победа, рабы и рабыни – все покорялись ему, кто успевал просить пощады, а кто не успевал, ложился под мечами его бахадуров. Все правобережье Итиля было залито кровью татар. Одного не было – Тохтамыша. Но теперь уже Тимур задался иной целью. Чингисхан, согласуясь с Ясой, поделил свое государство на четыре улуса. Каждый улус был гигантским военным лагерем на территории Евразии. Чагатайский улус был поделен на Мавераннахр и Могулистан, улус Джучи – на левобережье Волги и правобережье. Когда Тимур разбил Тохтамыша на Кундузче, он завоевал левое, восточное крыло улуса Джучи, теперь же он взялся за правое. Его мобильное многотысячное войско позволило ему это сделать, тем более что татары уже не могли оказать ему хоть малейшего достойного сопротивления. Могли только уносить ноги, иногда оставляя свои гаремы, жен и детей на милость победителя.
Тимур вернулся из Булгар, дошел до реки Узи, всех побил и покорил там, затем прошелся по берегам реки Тона и повторил то же самое. (Узи – Днепр, Тона – Дон.) Тут ему оказали сопротивление татары, но были сломлены и рассеяны.
Как метко заметил летописец: «Государь Сахибкиран, обратившись ко всякому делу, не останавливался, пока не доводил его до совершенства». В данном случае он должен был вырезать всех врагов, особенно неверных и сочувствующих им, и так добиться совершенства в своем полководческом деле.
Тимур знал, что на севере улуса Джучи есть Орда Залесская, страна Рус. Столица ее Москва прячется в холоде за густыми лесами и болотами, и дойти до нее не так-то просто. Сам хан Бату едва нашел ее! Она воинственна, эта Орда, там много хороших воинов! Это они разбили темника Мамая пятнадцать лет назад и погнали его на юг, в лапы Тохтамыша. Это их князь сражался с ним, Тимуром, как ему донесли, на реке Кундузча четыре года назад. Как видно, он был верным другом хана Тохтамыша, а потому с этой Ордой Залесской, хоть и жила она в холоде и пряталась за болотами и лесами, надо было кончать. Зачем оставлять норовистого врага в своем тылу? Тем более что наступило лето, и стоило воспользоваться моментом. Зимой в страну Рус его бахадурам, привыкшим к знойной Средней Азии, было не сунуться.
И Тимур, взяв с собой внука Мухаммада Султана в качестве второго полководца, с несколькими туменами двинулся на север…
В Москве тревожно звонили колокола. Сердце стыло от этого многоголосья, в животе ныло у всего люда. Так звонят только тогда, когда лютый враг на подходе. Хана Тохтамыша москвичи вспоминали с ужасом, его жестокую резню, устроенную в столице тринадцать лет назад. Но Тохтамыш был своим ханом, своим царем, который пришел наказать за неуплату дани, за своевольство, да и вошел в Москву только хитростью. Так еще поди возьми город! Это был свой хан, предсказуемый, как злой отчим: и не любит шибко, и в кровь изобьет, коли пьян будет, но жить с ним можно. Самый обыкновенный жестокий татарин, проклятущий басурманин, нехристь, что с него взять? Хотя с князем он вроде как дружил, и хоть Москву сжег, а великого князя Дмитрия Ивановича на своем месте оставил, вот загадка, и сына его, Василия, жаловал.