Лежа на подушках в саду Дилькушаи, Тимур размышлял сам с собой: воистину, Аллах благоволит ему! Государь морщился от боли в колене, но искренне веселился душой: иные враги падают сами, как переспевшие плоды, даже не надо трясти дерево! Из серьезных противников на западе оставался только один человек – турецкий султан Баязид Молниеносный, опытнейший полководец своего времени, который не так давно разгромил крестоносцев в битве при Никее и теперь претендовал на абсолютную гегемонию во всем обширном средиземноморском регионе. Тимур знал наверняка: рано или поздно, но им придется выяснить отношения.
Глава четвертая
Схватка с Баязидом Молниеносным
Прекрасен город Бурса, столица Османской империи! Он пышно раскинулся под зеленой горной грядой Улудаг, в трех фарсахах от побережья Мраморного моря. Но особенно красива Бурса, если смотреть на нее из окон султанского дворца! Вот она, благословенная и грозная столица, одна из первых столиц мира, с прекрасными мечетями, дворцами вельмож, богатыми рынками, роскошными греческими банями, которые так полюбились захватчикам-туркам, и белыми домами правоверных мусульман. Еще сто пятьдесят лет назад это был древний греческий город, принадлежавший Византии, а теперь вот – турецкий. Кто смел, тот и съел. И не бывать другим законам в подлунном мире!
Было раннее летнее утро, с сотен минаретов завывали громкоголосые муэдзины, приглашая верующих на молитву. Слуги только что одели своего султана в халат, и он, длиннобородый, с лицом заносчивого владыки, подошел к распахнутому настежь окну. Все радовало его – и теплое утро, и пара юных наложниц в постели, ублажавших его всю ночь и теперь мирно спавших, и пение муэдзинов, которые ходили вокруг башен и перекликались друг с другом и с небесами, как птицы в райском саду, но больше всего радовало турецкого султана то, что огромная часть подлунного мира лежала у его ног.
– Какие новости? – спросил он у секретаря, который ждал этого вопроса. – Есть вести из Константинополя?
Тот поклонился.
– Есть, государь. Наши сторонники, правоверные мусульмане, приходили к басилевсу[37] с дарами и вновь просили у него, чтобы он не мешкал долго, не ждал штурма, а открыл ворота для твоей армии и стал тебе верным слугой.
– На все воля Аллаха, – философски заметил Баязид. – Если басилевс окажется мудр, то рано или поздно откроет ворота столицы, которая только у него и осталась. Если будет очень мудр, сам выйдет ко мне с подарками. Если на него сойдет благодать Бога, то он примет ислам, что я ему уже предлагал не единожды. А если он будет артачиться, как старый греческий баран, все рано или поздно закончится штурмом и большой кровью. Глупые крестоносцы уже поплатились за смерть моих солдат, поплатится и басилевс жизнями своих презренных ромеев. Аллах тому свидетель!
Он счастливо вздохнул и зажмурился на ярком утреннем солнце, гревшем так нежно, выставив вперед долгую бороду, в которой уже пробивались серебряные нити.
Баязид Молниеносный был султаном молодой Турецкой империи уже десять лет. Путь к трону он проложил одним ударом меча.
У Мурада Первого, и первого султана Османской империи, было три сына, которые со временем могли претендовать на трон отца, – Савджи, Якуб и Баязид. Савджи, не желавший дожидаться своей очереди царствовать, решивший поторопить судьбу, поднял бунт против отца, был разбит, изловлен, ослеплен, а потом убит. Но отец ненадолго пережил его. Мурад Первый погиб на Косовом поле в 1389 году, когда сербы мужественно отстаивали свою независимость, и тут сказался характер Баязида. Принц взял командование на себя и выиграл кровопролитную битву. Но перед этим он велел убить родного брата Якуба. Чтобы не мешался под ногами, не тянул одеяло на себя, не переманивал войска на свою сторону. Между Якубом и Баязидом, прямо над трупом отца, могла вспыхнуть распря за трон, и государство во время войны раскололось бы пополам. Это повлекло бы великую трагедию, тем более что за каждым из принцев стояла своя дворцовая группировка. Но Баязид предотвратил беду – и таким образом первым ввел в правила Османской империи братоубийство, как спасительную меру от возможного политического раскола. Большинство османов были счастливы: приоритет «малой крови» перед «большой»! Не надо армиям, состоявшим из соплеменников, безжалостно уничтожать друг друга на поле боя. Поскольку гаремы щедро плодоносили наследниками, вслед за Баязидом султаны частенько будут вырезать всех родных и двоюродных братьев, едва сядут на трон. Подчас коронованные юноши будут убивать беззащитных младших братьев, с которыми вчера играли в нарды и делили хлеб. И когда они возмужают и станут отцами, их многочисленных сыновей будет ждать точно такая же судьба.