Эти отношения отличаются от тех, что возникают в классе или клубе.
Оргкомитеты фестивалей – вот где можно встретить их типичный образец. Ну, порой ещё на подработке.
Можно ли с полным правом называть их друзьями? Не думаешь, что установила слишком низкую планку для тех, кого считала подругами?
Сагами ошиблась, считая, что эти самые «Привет, подружка!» Харука и Юкко обязательно окажутся на её стороне. Ведь их положение сейчас заметно разнилось. Сагами – председатель оргкомитета, можно сказать, верхушка руководства, а Харука и Юкко – рядовые члены.
Уже одно это вполне способно вызвать определённые трения между ними. Окажись они в схожих условиях, как было на школьном фестивале, наверно, ладили бы как и прежде.
Председатель из неё ужасный, работой себя не утруждает. Только и знает, что просить других поработать, а сама и пальцем не шевельнёт. Так, наверно, говорили друг другу эти девушки. И к чему могут привести такие сплетни, не так-то легко понять.
Общий опыт, общие воспоминания. Зачастую они сближают людей.
А ещё один нередко встречающийся фактор сближения – желание узнать чужие слабости. Достаточно открыто показать свою неприязнь к кому-то и обменяться с собеседником соответствующей информацией. И можно на пару всласть о ком-нибудь позлословить.
Сплетни – это сила. Их одних достаточно, чтобы наладить с кем-то отношения.
Но человек, о котором сплетничают, не сможет выдержать такой удар.
Дружба, завязавшаяся на базе принесения кого-то в жертву, будет постоянно требовать новых жертв. А если жертвенные агнцы вдруг кончатся, следующей жертвой станет кто-то из внутреннего круга.
Как только девушки оказались на разных позициях, положение Сагами стало проигрышным. А если учесть соотношение сил, двое против одной, не было у неё иных вариантов, кроме как оказаться в роли того самого жертвенного агнца.
Харука с Юкко наверняка уже все косточки Сагами перемыли на тему руководства оргкомитетом.
Её и правда было жалко. Особенно если взглянуть, с какой силой сжимает она телефон, словно стараясь ухватиться за ускользающие отношения.
Конечно же, так думал не я один.
Юигахама плотно сжимала губы, не отрывая взгляд от Сагами.
Каковы бы ни были наши намерения, именно мы затащили её в кресло председателя оргкомитета. И потому я просто не мог не чувствовать себя виноватым.
— Что-то Мегури задерживается…
Пробормотала Юигахама, ни к кому не обращаясь. Но настроение в конференц-зале начало чуть-чуть улучшаться.
— Да… — Неожиданно ответила Юкиносита, открыв глаза.
— Может, сходить посмотреть, что там?
Спросил один из членов школьного совета, поднимаясь. Но Юкиносита помотала головой.
— Думаю, они ещё не договорили. Даже если мы выйдем, ничего не изменится.
Её спокойный и уверенный тон заставил парня кивнуть и сесть на место.
Но понятно было, что напряжение всех оставшихся тут растёт. Разговор Хирацуки с Мегури длился дольше, чем я ожидал. Прошло уже минут двадцать, а они всё ещё не вернулись.
Хирацука выглядела более серьёзной, чем обычно. Да и Мегури, хотя, быть может, мне только так кажется, смотрелась весьма унылой.
— Простите, что заставила ждать.
Вошедшая в конференц-зал Хирацука уселась на своё место в углу. А Мегури прошла к центру стола.
Хирацука убедилась, что все взгляды сконцентрировались на ней, и заговорила.
— Мы с Сиромегури поговорили и решили, что на завтрашний день оргкомитет приостанавливает свою работу.
— Мы хотим дать всем время успокоиться, — добавила Мегури.
Пожалуй, здравая мысль. Других способов снять напряжение нет, остаётся лишь позволить паузе сгладить его, чтобы всё совсем не пошло в разнос.
Хотя я чувствовал, что этого недостаточно.
— Но если это всего на день или два, мы можем что-то сделать… — Пробормотала Юигахама.
— Сомневаюсь.
Гнев – это не та эмоция, что может держаться долго. Через какое-то время он уйдёт.
Но даже если уйдёт гнев, всё равно останется обида. Она будет продолжать жечь, как горящие угли под слоем пепла.
А что ещё хуже, презрение, пренебрежение и насмешки будут продолжаться ещё дольше. Смотреть на остальных свысока куда проще, чем хвалить их. А если добавить чуток остроумия, получается ещё приятнее. Ни о чём не беспокоясь, можно насмехаться и дальше, считая, что это всего лишь шутки. Насмешки не гнев и даже не обида, они могут продолжаться долго, очень долго, потому что насмехающийся не чувствует себя за то виноватым.
Есть вероятность, что через несколько дней всё станет только хуже.
— Но думаю, всё же лучше нам отложить совещание, — с некоторой неловкостью сказала Хирацука, словно чувствуя моё беспокойство.