Успокоившись, я медленно выдохнул.
— Я не злюсь. Просто очень спешу, срочное задание оргкомитета.
— Х-хорошо…
Кавасаки прижала руки к груди. Она на редкость легко поддавалась давлению. Ох, плохо, сейчас на первом месте крыша.
— Так ты бывала на крыше, да? Как ты туда попадала?
— У тебя и правда хорошая память… — Прошептала она ностальгическим тоном. И смущённо на меня посмотрела.
Я же сказал, что спешу… Прочитав это у меня на лице, Кавасаки занервничала и попыталась вернуться к теме.
— Э-э, на двери на крышу со средней лестницы сломан замок. Это все девчонки знают.
…Правда? Значит, Сагами наверняка тоже об этом знает. И это то самое место, о котором и другие осведомлены.
— А в чём дело?
Переспросила меня Кавасаки, не понимая, почему я молчу. Но мои ноги уже пришли в движение, не давая даже ответить.
Впрочем, хоть я и тороплюсь, надо же хотя бы поблагодарить её.
— Спасибо! Люблю тебя, Кавасаки! — Крикнул я, срываясь с места.
За спиной раздался пронзительный визг.
Взбежать по лестнице, ведущей на крышу, было не так-то просто, потому что её на время фестиваля превратили в склад.
Но узкие проходы тут всё-таки оставались, так что можно было протиснуться.
И скорее всего, Сагами оставила здесь свой след. С каждым моим шагом усиливалось чувство, что я к ней приближаюсь.
Наверно, она хотела быть похожей на Юкиноситу или Юигахаму. Стать человеком, которого уважают, которого ищут, на которого полагаются.
Вот почему она ухватилась за эту должность.
Она хотела набить себе цену, получив звание председателя. Хотела убедиться в своём превосходстве, расклеивая ярлыки на всех остальных и глядя на них сверху вниз.
Это и была суть того «роста над собой», о котором она говорила.
Но рост – это совсем не то.
Не надо путать с ним простое изменение.
Я не хочу называть простое изменение и компромиссное решение ростом. Я не хочу притворяться, что «стать взрослым» означает отказаться от своей судьбы.
Как будто человек может сильно измениться за несколько месяцев. Люди не трансформеры.
Если бы я мог стать кем-то, кем хотел бы стать, то точно не таким образом.
Ты должен измениться, я изменюсь, я должен измениться, я меняюсь.
Ложь и снова ложь.
Почему ты так легко принимаешь, что нынешний ты не такой, каким должен быть? Почему ты отвергаешь прошлого себя? Почему ты не можешь сказать спасибо за то, что ты сейчас такой, какой есть? Почему ты веришь лишь в будущего себя?
Если ты не можешь признать себя, когда тебе хуже всего, когда ты на самом дне, как ты сможешь признать кого-то другого? Если ты собираешься отвергнуть себя, какой ты сейчас и каким ты был раньше, сможешь ли ты одобрить себя, каким ты будешь дальше?
Не думай, что ты можешь измениться, отвергая и переделывая себя.
Держаться за звание от начала и до конца, стать высокомерным, получив подтверждение, опьянеть от собственной важности, кричать, какой ты значительный, играть по собственным правилам, не видеть ничего вокруг, пока тебе прямо не скажут – не смей называть это ростом.
Почему ты не можешь сказать, что не должен меняться, что ты хорош такой, какой есть?
По мере того, как я поднимался по ведущей на крышу лестнице, коробок и свёртков становилось всё меньше.
И наконец показалась пустая площадка.
За дверью был тупик, конец пути.
Игра в прятки окончена.
Висячий замок на двери был сломан, как и сказала Кавасаки. Я взял его и покрутил в руках. Попробовал закрыть. Хоть он и выглядел при этом закрытым, но открывался даже от лёгкого усилия. Проникнуть на крышу с таким замком – легче некуда.
Я толкнул тонкую, слегка заржавевшую дверь. Она с противным скрипом распахнулась.
Меня обдал лёгкий ветерок. Впереди открылось голубое небо.
По идее, поднявшись, я должен был оказаться ближе к небу, но когда не с чем сравнивать, оно кажется ещё дальше, чем обычно.
Сагами стояла, прислонившись к перилам и глядя в мою сторону.
Удивление на её лице быстро сменилось разочарованием.
Ну а чего ты ожидал? Сагами хотела, чтобы её нашёл не я. Само собой разумеется, она даже не ожидала, кто тут появится кто-то вроде меня.
Я чувствовал себя виноватым, что не оправдал её ожидания, но я тоже не хотел её искать. Так что будем считать, что мы квиты.
Как бы то ни было, мы в одном и том же положении.
А значит, можем начать разговор на равных.
— Церемония закрытия вот-вот начнётся, — кратко сообщил я ей, по какому делу пришёл.
Сагами недовольно нахмурилась.
— Не похоже, чтобы я была вам нужна. — Она отвернулась, явно не собираясь дальше слушать меня.