— Способ обыграть Юкиноситу с Юигахамой…
Пробормотал я. Заговорила молчавшая до сих пор Кавасаки.
— Меня, конечно, не слишком волнует, но если не выиграют Юкиносита или Юигахама, кто тогда остаётся?
— …А.
Вот дерьмо, совсем забыл про Ишшики.
— Ну ты и…
Разочарованно вздохнула Кавасаки. Не надо, мне и самому стыдно.
Если мы не дадим Юкиносите с Юигахамой стать президентом школьного совета, пост достанется Ишшики. Нехорошо. Пока кандидатов трое, обуза ляжет на кого-то из них. Вот это и называется безвыходным положением.
Я почесал голову и начал обдумывать всё заново, теперь держа в уме и Ишшики. Но тут мне в уши ворвался хорошо поставленный голос.
— Ху-му, раз уж всё зашло так далеко, наша линия обороны…
Мой взгляд столкнулся с взглядом Заимокузы.
— Заимокуза…
— Конечно.
Он удовлетворённо кивнул. Чёрт, ну ты и… Я невольно улыбнулся.
— Я тебе за многое благодарен. И очень ценю твои чувства. Прости уж, что приходится так говорить, но ты в последнее время здорово путаешься под ногами.
— Кхух!
Заимокуза был ошарашен. Эти его пародии на Троецарствие изрядно достают… Но он из тех, кто поднимется, как на него ни дави. «Это пшеница! Станет пшеницей!», сказал бы Гэн.31
— А-хем, разве не ты меня призвал? Али не потому я здесь, что ты жаждешь мои тактику и стратегию?
Он поправил очки, уставившись на меня.
— Вообще-то, их не ты придумал.
— Безмолвствуй! Хачиман, твои шансы одолеть этих двоих близки к нулю. Одна лишь стратегия не дарует тебе победу. А стало быть, пришла пора обратиться к тактике.
Такое ощущение, что он говорит нечто совершенно естественное…
— А в чём разница? — Озадаченно наклонил голову Тоцука.
— А? Ну… Разницу можешь посмотреть в словаре!
Заимокуза отмахнулся от вопроса и снова уставился на меня.
— Бороться с этими двумя – изначально порочная идея.
— Ну да, но…
Жутко обидно, но возразить нечего. Всё верно, не мне с ними биться и тем паче побеждать. Сражаться бесполезно, точнее говоря, бесполезно даже начинать схватку. Мы не то что в силе уступаем, нас вообще на поле боя нет.
А ситуация-то ещё хуже, чем я думал.
Я почесал голову и услышал голос Комачи.
— Братик.
— А?
— А Чуни-сан ведь дело говорит.
— Ну да, братик тоже понимает, но видишь ли, Комачи…
Дай мне как следует подумать, ладно? Как с маленьким ребёнком с ней говорю.
Кажется, это Сунь Цзы говорил о победе без боя. Может, если я стану Сунь Цзы, я что-нибудь придумаю. Я Сунь Цзы, я Сунь Цзы, я тот, кого зовут Сунь Цзы, Сунь Цзы – это я… Абико?32 Выходит, Чиба побеждает без боя, потому что у неё есть Абико… Я так и думал, Чиба сильнее всех.
Меня понесло совсем не в ту степь, но Комачи подёргала меня за рукав.
— Комачи не хочет, чтобы братик выигрывал выборы.
— Ха? Но если мы не выиграем…
Если мы не выиграем, кто-то из троих станет президентом школьного совета.
— Ты даже не кандидат, так что о победе или поражении речь вообще не идёт.
Вздохнула Кавасаки, словно объясняя нечто совершенно очевидное. Весомо… Нет, оно так и есть, но…
— Ха-ха, Хачиман не из тех, кто будет слепо подчиняться правилам.
Тоцука смущённо засмеялся, словно пытаясь разрядить ситуацию. Настоящий ангел. Может, тогда пора перестать обращать внимание на второй параграф четвёртой главы Гражданского кодекса?33
Я буквально исцелился. А Комачи силой развернула меня к себе.
— Комачи хочет, чтобы Юкино-сан и Юи-сан остались в клубе помощников. А выборы, честно говоря, мне до лампочки.
— Ну да… Но есть же ещё и Ишшики…
Всё ж таки я принял её просьбу и не могу так просто сбрасывать её со счетов. За такое ни Юкиносита, ни Юигахама, ни Хирацука, ни Мегури не похвалят.
Комачи посмотрела прямо на меня.
— Братик, эта самая Ишшики для тебя важнее всех?
— Да нет, конечно.
— Тогда почему ты так за неё переживаешь?
— Ну, понимаешь, она же обратилась в клуб с просьбой…
Комачи сжала моё лицо руками.
— Тебе что важнее, Комачи или работа?
— Комачи, разумеется. Работать мне абсолютно не хочется.
Уверенно и нежно ответил я, отстраняя её руки.
— Метод исключения, хех…
Удивлённо засмеялся Тоцука. Ох, иди речь о нём, я бы его мгновенно выбрал, на уровне рефлексов.
Комачи надулась, но всё же улыбнулась.
— Не очень-то меня твоя честность радует, но… ладно. Братик, так что мы будем делать?
— Я понимаю, что ты имеешь в виду. Но я не собираюсь заставлять Ишшики становиться президентом школьного совета.
Это будет именно то, что называют самопожертвованием. И потому я на такое не пойду. Дело тут не в Ирохе Ишшики, а во мне самом. Никто не имеет права эгоистично сделать её жертвой обстоятельств.