Зима была совсем рядом, солнце, несмотря на раннее время, уже садилось. Здание спецкорпуса, к которому не пробивался солнечный свет, казалось темнее, чем раньше.
Когда мы вошли в тень, Юигахама пробормотала:
— …Опять в одиночку всё делать собираешься?
Даже в этой полутьме я чётко видел её лицо. Опущенные печальные глаза и слегка прикушенные губы. Я даже подумал, что сделал всё это как раз для того, чтобы у неё не было такого лица.
Словно стараясь отбросить давящее чувство в груди, я ускорил шаг.
— Я делаю это только потому, что должен кое-что сделать. Не переживай.
— Конечно же я буду переживать…
Юигахама криво улыбнулась.
Я взглянул на её улыбку, и в голове всплыл всё тот же вопрос.
…Не ошибся ли я?
Я продолжал задавать его себе, хотя уже знал ответ.
Ошибся.
И с каждым днём, прошедшим после выборов в школьный совет, это моё мнение укреплялось. Юигахама демонстрировала одинокую улыбку. А полный смирения взгляд Юкиноситы пронзал меня насквозь.
Вот почему я должен взять на себя ответственность. За сделанное надо отвечать.
Не стоит полагаться на кого-то, когда исправляешь собственную ошибку. Что хорошего в том, чтобы ещё и других беспокоить? Положиться на кого-то, сделать ошибку и подвести человека — это самое натуральное предательство.
Я задумался, что же мне делать и из каких правил и принципов исходить, чтобы не пасть ещё ниже.
Для начала надо разобраться с напрасным беспокойством Юигахамы.
— У тебя ведь и без меня волнений хватает, правда? — сказал я, вздохнув и улыбнувшись. Прекрасно при этом понимая, что вот так менять тему — это трусость.
— Угу… — тихо ответила Юигахама, не поднимая глаз.
Чем дальше мы шли по коридору, тем тяжелее становились ноги, словно мы ступали по смоле и по шею в воде.
Двигались мы куда медленнее обычного, но дверь клуба всё равно уже маячила перед нами.
Была ли она отперта? Ключ брал только один человек, мы с Юигахамой никогда этим не занимались.
Юигахама вдруг остановилась. Я тоже. Она смотрела на дверь.
— А если Юкинон и правда хотела стать президентом?..
— …Понятия не имею.
Чего об этом сейчас разговаривать? Зная характер Юкиноситы, уверен, что даже если мы её спросим, то честно она не ответит. Не сказав раньше, не скажет и сейчас. Я и сам не хотел задавать ей вопрос, ответ на который не услышу.
Нет, точнее, я не хочу его слышать.
По крайней мере, ни она, ни я не станем открыто рыдать над тем, что стало недосягаемым. Насколько стало бы мне легче, если бы она могла открыто высказать своё недовольство?
Только Юигахама могла ворошить прошлое. Она заговорила на удивление сильным голосом, никак не вязавшимся с прежней слабостью.
— …Думаю, нам надо было принять эту просьбу.
Когда Ишшики пришла к нам с просьбой, Юигахама определённо была за то, чтобы её принять. Тогда она не искала причин, но, раз снова подняла эту тему, наверняка что-то задумала. Я посмотрел ей в глаза, и она уверенно заговорила.
— Будь Юкинон прежней, она бы обязательно её приняла.
— …Почему ты так думаешь?
— Потому что она из тех, кто стремится сделать всё, что может, и даже больше. Как бы это сказать… Не добившись чего-то, она будет стремиться к чему-то ещё большему…
Юигахама говорила пылко, с трудом подбирая слова.
Я невольно посмотрел на неё. Такие неловкие, но тёплые слова в её стиле.
Она запнулась, словно смутившись моего прямого взгляда. А затем уверенно продолжила:
— Вот почему я подумала, что это могло бы стать неплохим толчком для нас…
— Ясно…
Потерянное не вернёшь.
А чтобы компенсировать его, нужно нечто большее.
Когда чего-то лишаешься, рождается потеря. И восполнить нужно всё утраченное. Такая это штука — искупление.
Юкиносита, которую я знал, пожелала бы искупить свои собственные действия. Вот почему Юигахама, возможно, не так уж и не права.
Она много думала над этим. Даже понимая, что Юкиносите будет тяжело принять просьбу школьного совета, она не стала от неё отказываться.
А о чём думал я?
Я просто хотел, чтобы ситуация в комнате не ухудшалась. Разве не затем, чтобы клуб не опустел, я принял такое решение? А значит, ради самого себя. Осознание молнией пронзило меня, и я невольно отвёл глаза.
— …Ну, будь она прежней, наверно… Сейчас — не знаю.
— Да…
Голос Юигахамы как-то увял. Видимо, и она понимала, что не так уж велик этот шанс.
Юкиносита отнеслась к приходу Ишшики совсем не так, как раньше.
Словно ей уже больше не хотелось помогать и советовать другим.
И даже сейчас она, наверно, просто тихо сидит за этой дверью. Словно сдавшись и о чём-то позабыв.