Совершенно иное содержание, как правило, заключено в текстах памятников первой группы. Для понимания их решающий шаг сделали североамериканская исследовательница (по происхождению русская) Татьяна Проскурякова и ее ученики и последователи. Они анализировали надписи, выделяя в них одинаковые формулы (комплексы знаков) и сопоставляя с изображенной на скульптуре сценой. Им удалось доказать, что на стелах, алтарях и штуковых рельефах переданы основные события из жизни правителя того или иного города-государства (даты его рождения, восшествия на престол, брака, юбилея, родословная, победы над другими правителями, участие в наиболее важных ритуалах и др.). Кроме того, имеются надписи строительные, календарные и чисто ритуальные. Фонетическое же значение иероглифов они в сущности не рассматривали, ограничиваясь либо описанием внешней формы знака (как например, у Проскуряковой имя правителя Пьедрас Неграс, переданное сочетанием двух знаков — щита и головы ягуара, обозначено двумя словами «щит-ягуар», т. е. простым наименованием знаков), либо условным переводом на майяский язык.
В результате подлинных имен исторических персонажей мы или не знаем, или имеем их в достаточно гипотетическом варианте из-за различных попыток прочтения. Естественно, что иероглифические комплексы, обозначающие действие или топоним, транскрибируются еще хуже и с еще меньшей степенью достоверности. Так, например, обстоит дело с так называемыми эмблемами — иероглифами, обозначающими либо название городов классического периода, либо родовые имена царствовавших в них династий. Как видим, результаты фонетического, т. е. подлинного, чтения пока остаются на уровне приемлемых гипотез. Определенные затруднения вносит и вопрос о том, для какого собственно языка была создана первоначально иероглифическая письменность, использованная затем классическими майя. Большинство исследователей в настоящее время высказываются за ноль (или прачоль), но окончательного решения пока нет (ср. сказанное выше о «людях болот»).
Методика «условного» чтения получила большое распространение среди ученых США, Мексики и Гватемалы. Благодаря их работам мы можем проследить до определенной степени последовательность правителей в различных городах-государствах и связанные с их царствованиями архитектурные и скульптурные памятники. Имеются и данные о династийных и политических связях. В числе исследованных таким образом текстов городов-государств (1—IX вв.) можно назвать стелы Пьедрас Неграс, Йашчилана, Паленке и Тикаля (лучше всего), Копана, Киригуа, Шкалумкина, Ресбалона, Калакмуля, Ушмаля и Чичен-Ицы. Конечно, далеко не все установлено здесь окончательно (например, исследователи до сих пор спорят — кто кого победил: Киригуа — Копан или, наоборот, Копан одержал победу над Киригуа), но тьма, окутывавшая древнюю историю майя, постепенно рассеивается. Большую помощь в этом окажет монументальное издание — «Корпус иероглифических надписей майя», первые выпуски которого уже вышли из печати.
В IX в. число эпиграфических памятников первой группы резко сокращается в связи с глубокими социально-политическими переменами, нашедшими отражение и в общественном сознании. Судить об этом мы можем лишь косвенно по более поздним произведениям, отражающим древние традиции.
При всей своей относительной совершенности иероглифическая письменность майя не могла соперничать с латиницей. Уже через несколько лет после появления алфавита для языков горных майя, составленного францисканским миссионером Франсиско де ла Парра в 1545 г., засвидетельствованы многочисленные тексты, записанные этой новой системой письма.
Хотя иероглифическая письменность у майя еще до появления испанцев явно шла по линии угасания, памятники ее (особенно в виде рукописей) на момент конкисты бережно хранились и ценились. Об этом говорят, например, многочисленные ссылки на «древние книги» в последующих после завоевания произведениях. Есть и другие указания. По свидетельству одного из испанских хронистов — Педро Санчеса де Агиляра, «индейцы на своих собраниях читали книги исторического содержания»,11 т. е. происходила публичная рецитация исторических произведений, возможно с целью закрепить в сознании присутствующих основные события истории данной общности. С нашей точки зрения, этот факт говорит, с одной стороны, о сравнительно малом количестве людей, знавших в ту пору иероглифику, с другой — о некоторых особенностях читавшихся рукописей.
Следует сказать и об испанских источниках по истории и культуре народов Месоамерики (индейские будут разобраны в последующих главах). Они делятся на две большие группы.