Вся скульптура имела культовое значение; не говоря уже о мелкой пластике (глиняные и каменные статуэтки божества), даже бытовые на первый взгляд произведения были связаны с ритуалами. Огромный каменный сосуд в виде лежащего ягуара предназначался отнюдь не для хранения воды, а для сердец принесенных в жертву людей. Поэтому на его дне, невидимом для человеческих глаз, но открытом божествам, был помещен рельеф, изображающий Кецалькоатля и Тескатлипоку в момент сотворения ими существующего ныне мира. Подобный же по тщательной технике исполнения рельеф с изображением богини земли Тлальтекутли был исполнен на прилегавшей к земле плоскости упомянутой выше колоссальной статуи Коатликуэ. Любоваться им могли только боги преисподней.
Изумительная мелкая пластика этого периода, в особенности скульптура науа. Это и статуэтки божеств, и культовые предметы, и золотые украшения. Выделяются даже среди них нефритовая статуэтка Шолотля, брата-близнеца Кецалькоатля, переносящего через подземный мир на своей спине солнце, человеческий череп из горного хрусталя, великолепные ювелирные изделия из могилы миштекского властелина в Монте-Альбане, уникальный золотой знак ацтекского предводителя «воинов-орлов» и др. Если смотреть фотовоспроизведения этих изделий, то нельзя определить их подлинных размеров, они выглядят так же монументально, как и памятники крупной пластики.
Живопись послеклассического периода значительно уступает предшествующей. Общий стиль ее, хотя и энергетический, более условен и архаичен. Примечательно, что он распространен на большой территории, начиная с Чолулы и до росписей майяских храмов в Кинтано-Роо и Белизе. Фресок этого времени сохранилось немного. Среди них процессия воинов, идущих к Солнцу в небольшом здании в Малиналько, изображения богов на алтарях в Тисатлане (мексиканский штат Тласкала) и в росписях храмов в Тулуме (Юкатан) и Санта-Рита-Коросаль (Белиз). Сохранился и ряд миштекских, ацтекских, куикитекских рукописей исторического и культового содержания.
Примечания к главе:
* Календарные имена божеств, людей, местностей в Месоамерике состояли из двух частей: числа и названия дня. Так как каждая из частей имела свой самостоятельный цикл развития, то число и название не согласовывались грамматически друг с другом. Поэтому следует переводить именно «четыре ягуар», а не «четыре ягуара» и т. п.
Глава III. Проза.
1
В XVI в. после завоевания и приспособления латинского алфавита для записи индейских языков литературное творчество у народов Месоамерики достигает определенного расцвета. Мы не знаем, кто именно ввел впервые латиницу для записи текстов на науатль, но большая рукопись «Некоторые исторические анналы мексиканского народа» имеет дату завершения 1528 г., т. е. была закончена уже через четыре года после конкисты.1 От этого периода до нас дошло большое количество памятников, запечатлевших различные прозаические жанры, как традиционные, так и возникшие вновь под европейским влиянием. Этому обстоятельству способствовало несколько причин.
Во-первых, потомки индейской знати стремились к сохранению старых исторических традиций. С самого начала конкистадоры ввели практику сохранения земельных угодий индейских правителей за их потомством, крепостнической зависимости масеуалей (общинников) от прежних владык страны. Этому способствовало и то обстоятельство, что завоеватели охотно вступали в брак со знатными индейскими девушками, чтобы закрепить за своим потомством земли и привилегии. Поэтому возникает новый, по существу деловой, по форме и содержанию литературный жанр: «пробансас де идальгиа» - письменные доказательства знатности того или иного рода, т. е. рассказ о его истории; «титулос» - свидетельство о принадлежности земельных участков тому или иному роду, семье, общине и т. п. Во всех этих документах чисто юридическая часть занимает весьма незначительное место, а основное содержание посвящено историческим, легендарным и мифологическим сообщениям.
Во-вторых, в сохранении местной исторической и частично мифологической традиции были заинтересованы, как это ни парадоксально на первый взгляд, и деятели католической церкви. Чтобы успешнее бороться с язычеством и внедрять «истинную веру», местным священникам под угрозой лишения места, как мы уже отмечали, предписывалось владеть в совершенстве языком своей паствы. Так возникло огромное количество словарей и грамматик различных индейских наречий. Для совершенствования в языке собирались и записывались старые тексты. Часто в словари, а особенно в проповеди сочинитель вплетал куски из старых мифов и легенд, чтобы опровергнуть их или разъяснить в желательном для христианства духе. Еще больше подобных материалов находится в документах местных инквизиционных судов. Наконец, все в тех же целях борьбы с язычеством наиболее просвещенные церковные деятели (Педро Понсе, Хасинто де ла Серна, Пабло Бомон и др.) записывали данные, которые им удалось собрать, по истории и религии той местности, где они жили.