— Что же ответил ему президент?
— Президент умело перевел разговор на другую тему. Но по окончании встречи с французом вызвал помощников и дал им задание подумать, нельзя ли перевести наш герб в разряд реальности. Любой ценой. И тем посрамить западных критиканов. Ясно?
— А я тут при чем?
— Когда мы, советники и разведчики, отчаялись найти человека или организацию, способную создать двуглавого орла, именно президент сказал с присущей ему проницательностью: «А вот заглянули бы вы в районный центр Великий Гусляр и постарались бы встретиться со славным человеком, оригинальным мыслителем, профессором Минцем Львом Христофоровичем».
— А почему вас для этого выбрали? — поинтересовался Минц.
— Чем я хуже других? — обиделся пожилой лейтенант. — У нас разные есть. От генерала до поэта.
— Нет, — вздохнул Минц, — на поэта вы не похожи.
— Короче! — посланник президента был суров. — Будем делать орла или будем ваньку валять?
— Спокойно, — возразил Лев Христофорович. — Вы мне делаете предложение?
— От имени государства. Вы обязаны помочь нам создать имидж надежности в партнерстве, вы поможете России вступить в содружество европейских государств.
— А как же вы представляете мою роль?
— Вы выведете двуглавого орла.
— Из кого?!
— Да хоть из курицы!
— А вы пробовали вывести орла из курицы?
— У меня другие способности. Я занимаюсь пиаром, а не курицами.
— И сколько? — спросил Минц.
Ему не очень понравился пожилой лейтенант, хотя, как известно, Лев Христофорович терпим к людям — при условии, что они регулярно моются.
— Мы гарантируем вам личную благодарность президента, кроме того, вам будут компенсированы расходы.
Минц поглядел в окно. Белым снегом, крупными хлопьями летели под дуновением ветра лепестки отцветающих яблонь. Природа пробудилась после зимней спячки и готовилась дать жизнь новому поколению плодов и ягод. «Я же, — думал Минц, — уже никогда не стану молодым. И не нужны мне ни деньги, ни почести, ни личное послание президента. Но что остается человеку, если жизнь его подходит к завершению? Работа. Именно работа. Иначе совсем худо. И никто не должен догадываться, что и работа тебе не очень интересна». Еще лет десять назад Лев Христофорович с внутренним восторгом встретил бы вызов, брошенный ему администрацией президента. Еще бы — вывести двуглавого орла в качестве государственного герба! Прорыв в генетике!
— Список нужных мне приборов, реактивов, материалов и прочего я отправлю вам по факсу, — проговорил Минц, не отрывая взгляда от яблочных лепестков. — О размере гонорара сообщу особо. К какому сроку вам нужны результаты?
— Они были нужны вчера, — отозвался лейтенант. — А размеры гонорара определять не вам.
Он расплел седую косичку и принялся заплетать ее вновь.
— Орел вырастет через год, — сказал Минц. — Так и скажите в Кремле.
Лейтенант достал мобильник и набрал номер.
Он не успел ничего сказать, как из мобильника послышался голос:
— Мы слышали. И я попросил бы вас, Лев Давыдыч, не ставить условий профессору. Он нужен державе. А вот вас нетрудно заменить.
Голос был знакомым, и профессор ответил ему:
— Спасибо за внимание.
Пожилой лейтенант поднялся.
— Какие будут указания? — спросил он.
— Отыщите мне срочно орлиное яйцо с двумя желтками. Но оно должно быть свежим, так сказать, живым, прямо из гнезда.
— Слушаюсь.
— Только без жестокостей по отношению к орлам.
— Разумеется, будьте уверены.
С этими словами лейтенант ушел, а к Минцу заглянул его сосед Корнелий Удалов и поинтересовался:
— Кто к тебе на шестисотом «мерсе» приезжал?
— Работу предложили.
— Трудную? — Друг знал, что спросить.
— Не знаю. Но в пределах разумного.
— Что платить будут?
— Обещали добавить к пенсии. И письмо президента.
— Почетно, — сказал Удалов. — У нас в городе ни у кого такого письма еще нет. А подробнее?
Когда через три недели в Кордильерах на высоте шести тысяч метров над уровнем моря орнитолог Хосе Мария Бенвенуто, выполняя, подобно сотням орнитологов в десятках стран, секретное задание Российской академии наук, отыскал орлиное яйцо с двумя желтками, он готов был плясать от счастья. Профессор Минц очень бы расстроился, узнав, что в отличие от него, российского ученого, зарубежные участники операции получили многотысячные премиальные. Так у нас часто бывает: все пророки обитают за пределами отечества.